– Где?

– На шее. Но, кажется, уже тогда я понял, что Машка мертва. Вернее, когда еще переворачивал, меня царапнула мысль: что-то не так. Но я не сразу понял, что. Она была холодная и…

– Мертва уже некоторое время, – подсказала я, – началось трупное окоченение.

– Да. Честно говоря, я испугался, отпрянул и дико завопил, – щеки молодого человека стали наливаться краской.

– И что еще?!

– Все! Народ сбежался, все собрались вокруг, галдели и топтались на месте. Кто-то вызвал полицию. А менты потом заявили, что я специально устроил переполох, чтобы толпа следы затоптала.

– Роман! Вернемся немного назад. Ты уверен, что все мне рассказал?

– Что еще? – Паренек насупился, дернул шеей, опустил глаза в стол и замолчал.

– Давай рассказывай! Вижу, хочешь о чем-то умолчать!

– От испуга я заверещал визгливо, как девчонка! Ясно вам?! Еще сестру всегда высмеивал, что трусиха. А сам! Но народ решил, что это кто-то из девиц на мой крик прибежал и поднял визг. – Роман снова запустил пальцы в волосы.

– Понятно. Никто не знает заранее, как поведет себя в стрессовой ситуации. Ты выдал реакцию, неожиданную для себя, но не самую худшую. И стыдиться здесь нечего.

– Если в колледже узнают, засмеют.

– У тебя красивая стрижка, – решила я сменить тему.

– Спасибо. Мне тоже нравится, сейчас модно, когда виски коротко острижены, почти что выбриты, а остальные волосы длинные, вроде ирокеза, но ровные. Мама только периодически грозится остричь всю красоту.

– Почему? В колледже запрещают?

– У меня появилась манера волосы теребить, особенно если задумаюсь или нервничаю. Мама считает эту привычку раздражающей и недостойной воспитанного молодого человека.

– На теле девушки нашли твой волосок.

– Это же любимая улика обвинения! Чего следаки только не предполагали! Любовь, поцелуи, секс, драку.

– Наличие лишь волоса не достаточное основание для подобных предположений. Они тебя просто разговорить пытались.

– Я примерно так и сказал.

– А следователь что ответил?

– Что много таких умных видал. И ни чрезмерная наглость, ни деньги матери не спасут меня от наказания.

В этот момент заглянул охранник:

– Время свидания окончено, закругляйтесь.

– Одну секундочку, – кивнула я парню, – Рома, возможно, нам удастся изменить меру пресечения. Или вообще снять обвинения, если докажем наличие алиби. Продумай детально вечер, когда произошло убийство. В следующий мой визит разберем его по минутам, поищу, за что зацепиться. Пока идет следствие, тебе не дадут свидания с родными. Им что-нибудь передать?

– Скажи маме, что я не убивал, – на лице паренька появилась страдальческая гримаса.

– Она в этом и не сомневается.

– Пора! – настаивал охранник.

– Хорошо. Рома, пока! До встречи.

– Спасибо, до свидания.

* * *

Похоже, что молодой человек говорил правду и он действительно не убивал Марию Титову, размышляла я, ведя автомобиль улицами Ростова.

Даже беглого просмотра материалов дела достаточно, чтобы сделать вывод: следователь просто ухватился за первого попавшегося подозреваемого. Он собирается добиться осуждения именно Романа Полянского в суде. И теперь расследование ведется, что называется, «спустя рукава». Протоколы опроса родителей и сокурсников погибшей девушки скудные и формальные. С куратором группы вообще не поговорили.