— А этот французишка! — продолжал он, грозя кулаком по направлению к двери. — Вот дубина! Воображает, что я для его удовольствия пожертвую интересами Англии в Египте! Как же, найдет он завтра Ниари. Да я сегодня же перевезу его из Брокен-Бея!

Нетерпеливым жестом он нажал пуговку звонка, дверь отворилась, и на пороге появился Джеймс Пак.

— Вы? Какими судьбами? Я думал, что вы уже спите!

— Я пошел было спать, — отвечал с поклоном Джеймс, — но потом рассудил, что могу вам сегодня понадобиться. Паровая ванна и массаж вполне заменили мне отдых, и теперь я к вашим услугам.

— И отлично! Вы действительно мне необходимы. Триплекс опять принялся за свое. Он известил Лавареда, что Ниари находится в Брокен-Бей.

— Не может быть!

— Уверяю вас, Лаваред только что перед вами от меня ушел.

— Вы, конечно, отрицали?

— Конечно. Я даже пригласил его завтра съездить вместе со мной в Брокен-Бей и удостовериться собственными глазами, что никакого Ниари там нет.

— То есть как это?.. А, понимаю, вы его переведете в другое место!

— Да, в сиднейскую тюрьму. Вот приказ, — продолжал Оллсмайн, взяв со стола бумагу. — Будьте добры, отнесите его в центральное управление и прикажите сегодня же отправить с курьером в Брокем-Бей, коменданту. Необходимо этой же ночью переправить Ниари в центральную сиднейскую тюрьму.

У Пака дрогнули веки, как бы от едва сдерживаемого смеха. Но Оллсмайн этого не заметил.

— Я сейчас же исполню ваше желание, — отвечал горбун.

И, взяв бумагу, он вышел из бюро. Отправившись прямо в центральное полицейское управление, он передал бумагу в отделение, заведующее перемещением арестантов и, заложив руки в карманы, насвистывая арию, отправился к полицейскому посту на набережной Дарлинг-Харбор.

Вызвав начальника поста, того самого, который отвязывал его ночью от столба, Джеймс сделал ему какие-то указания относительно мер, необходимых для розыска подшутивших над ним злоумышленников, и, окончив служебные обязанности, потихоньку направился к дому Оллсмайна.

Вдруг он усмехнулся, заметив двух гуляющих, с которыми должен был встретиться. Один был Силли, другой, шедший сзади шагах в пятидесяти, походил на рабочего.

— Здравствуйте, Джеймс Пак! — поравнявшись с ним, сказал Силли, узнав и протягивая руку.

— Здравствуй, Силли.

Рабочий остановился перед каким-то объявлением, мальчик искоса посмотрен на него и тихо проговорил:

— Этот молодец за мной следит.

— Вероятно, по распоряжению Оллсмайна. То, чего я боялся, случилось. Ваши письма к Лавареду, потом эти выбившиеся из-под капюшона волосы… Одним словом, Силли, у него появились подозрения. Вам нужно сегодня же вечером исчезнуть из Сиднея.

— Я исчезну. Но только… при этом шпионе… как же я смогу предупредить тех?

— За вас это сделаю я.

— Благодарю вас, Джеймс. Только… — глаза мальчика наполнились слезами, — только мне будет очень скучно без вас.

— И мне тоже, Силли. Но я надеюсь, что наши испытания скоро кончатся.

— Вы говорите: скоро, — улыбаясь сквозь слезы, сказал Силли. — Значит, вы надеетесь…

— Да, Силли.

— И тогда мы уже не расстанемся?

При таком вопросе на лице Джеймса появилось выражение страдания.

— Это будет зависеть от другого лица, которому и вы и я обязаны повиноваться.