Поступить так с ними Эрин не могла, — но и оставлять талисман у себя горестным напоминанием о собственной роли в смерти Эмми тоже не хотела.

 По-прежнему не зная, как с ним поступить, Эрин снова обратилась мыслями к Нейту. В Риме она спасла ему жизнь и теперь сделает все возможное, чтобы спасти его карьеру, как бы это его ни сердило. Хочется надеяться, ко времени ее возвращения в конюшню Нейт уже хоть отчасти смирится с ее решением. Так или эдак, позже вечером она отправит ему электронное письмо со списком имен. Все это состоявшиеся археологи, а ее рекомендация имеет для них весомое значение.

 У Нейта все будет в порядке.

 И чем дальше он от нее окажется, тем лучше.

 Смирившись и придя к окончательному решению, она похлопала Блэкджека по шее.

 — Пора задать тебе овса и хорошую чистку. Как тебе такое предложение?

 Блэкджек вдруг напружинился под ней, заложив уши.

 Эрин инстинктивно сжала колени.

 Блэкджек, всхрапнув, заплясал бочком, закатывая глаза.

 Что-то его напугало.

 Эрин окинула открытые пастбища взором. Справа протянулась тенистая дубрава. Ветви виргинских дубов, увешанные серебристой кипенью омелы, склонялись почти к самой земле. Там может скрываться кто угодно.

 Вдруг в тиши сумерек со стороны рощицы отчетливо донесся резкий треск, будто от сломанной ветки.

 Достав пистолет из кобуры на щиколотке, Эрин сняла его с предохранителя, взглядом обегая опушку в поисках цели, но там было слишком темно. Слыша в ушах грохот собственного сердца, она бросила взгляд в сторону далекой конюшни.

 Нейт, наверное, уже там.

 Блэкджек вдруг взвился на дыбы, едва не выбросив ее из седла. Эрин прильнула к его шее, и конь галопом понесся к конюшне. Остановить или хотя бы придержать его она даже не пыталась.

 Напрягая взор, Эрин от страха пыталась смотреть сразу во все стороны, ощущая во рту привкус крови от прокушенной губы.

 И тут ноздри ее наполнил аромат вина.

 Нет, нет, нет…

 Она изо всех сил старалась не провалиться в забытье, чувствуя приближение очередного приступа и в панике вцепившись в удила Блэкджека изо всех сил. Стоит потерять контроль, и она слетит на землю.

 А потом пришел худший кошмар.

 Низкое рычание сотрясло ночь, прокатившись к ней по холмам. Гортанный рык издавало не живое существо, а что-то ужасное…

 …и близкое.

 

 

 Глава 5

 

 19 декабря, 02 часа 02 минуты

 по центральноевропейскому времени

 Катакомбы под Ватиканом

 

 Рун рванулся назад-вверх. Голова ударилась о гладкий камень, со всплеском опрокинувший его в обжигающую ванну вина, и рана на виске открылась. Он пробуждался подобным образом множество раз, заточенный в каменном саркофаге, наполовину погруженный в вино — освященное и пресуществленное в кровь Христову.

 Его окаянная плоть пылала в окружении этой святости, плавая в море боли. Частью сознания он хотел воспротивиться, но другой понимал, что заслужил эту боль. Он согрешил века назад и теперь обрел свою истинную кару.

 Но сколько времени прошло?

 Часы, дни, годы?

 Боль не убывала. Он грешил без меры и должен отбыть безмерную кару.