|
Сперва у них было только две комнаты, не считая кухни и ванной. Но им повезло: соседи переехали жить в деревню, и они смогли сделать свою квартиру довольно просторной, соединив ее с соседской. Скорее Селерен, а не его жена придавал значение комфорту, любил массивную навощенную мебель, какую еще можно найти в провинциальных городках. За несколько лет они постепенно обставили квартиру, проделывая иной раз по пятьдесят километров, чтобы побывать на каком-нибудь аукционе. - Это же слишком дорого, Жорж... Почему слишком дорого? Это была их единственная роскошь. Они почти никуда не ходили, и все же им никогда не было скучно. У каждого из детей была своя спальня рядом с комнатой Натали, которая, можно сказать, их и вырастила. Только что она вошла к ним, нос и глаза у нее были красные. - Поужинаете как всегда? Обычно они садились за стол в половине восьмого, но сегодня он не мог решить, когда им есть: он пришел домой раньше обычного. В другие дни он уходил из мастерской в семь. - Как хотите, Натали... Что делает Марлен? - Лежит, уткнувшись носом в подушку, и, по-моему, лучше ее не трогать... Это был сильный удар для нее... Она еще толком не осознала... Только через несколько дней она почувствует потерю... - Мне идти завтра в лицей? - спросил Жан-Жак. Селерен заколебался, застигнутый вопросом врасплох, но Натали тут же ответила: - А почему нет? - Я думал... Многое теряло теперь для Селерена былое значение. Даже дети. Ему было стыдно даже подумать, что он не находил в детях никакого утешения. А что касается квартиры... Как мог он придавать такое значение обстановке, всяким безделушкам?.. Теперь они тоже ушли в небытие? Пусто вокруг. Пусто в душе. Что они там сейчас делают с Аннет? Они ее вскрыли. Их много стоит вокруг нее. А что будет потом? Никогда больше не сядет она в свое кресло. Никогда не услышит он ее голос, не сожмет ее маленькую нервную ручку. Он снова закупорил бутылку, поглубже протолкнув пробку, чтобы и не пытаться ее открыть. Пил он мало, но с утра до вечера не выпускал изо рта потухшую сигарету. Сегодня он не курил с тех пор, как вместе с полицейским ушел с улицы Севинье. Он зажег сигарету, и вкус у нее был какой-то странный. - Возьмите себя в руки, мсье... Не давайте волю чувствам, особенно при детях... Жан-Жака в столовой уже не было. Наверное, он тоже нашел прибежище у себя в комнате? Натали родилась в Ленинграде, называвшемся в то время Санкт-Петербургом. Случилось это за два-три года до событий семнадцатого. Отца ее, гвардейского офицера, убили. Мать и двух теток постигла та же участь. Гувернантке посчастливилось добраться с ребенком до Константинополя, там она зарабатывала на жизнь себе и девочке уроками музыки. Потом они приехали во Францию, в Париж, где гувернантка тоже давала уроки музыки. Она и Натали учила музыке, но у той не было способностей. Тогда она отдала девочку в Школу изящных искусств, однако и там ее успехи были более чем скромные. Когда гувернантка умерла, Натали было двадцать с небольшим, и она стала работать в магазине, где на нее постоянно жаловались из-за сильного акцента. |
