Чуть ли не час Кремону понадобился для пересечения поселка. Может, и раньше добрался бы, но минут десять он потратил на центральной площади, уставившись на замеченные еще издали странные сооружения. При ближайшем рассмотрении они оказались каруселями весьма оригинальной конструкции. Особенно одна — в виде парных сидений, расположенных на продолговатой площадке в форме восьмерки. Если схему их движения еще можно было просчитать, то уж диковинное сооружение из узких и странно расположенных железных полос Кремон оглядел с явным удивлением. Даже в столице он не наблюдал подобного. “Местные затейники резвятся! — подумал Кремон, отправляясь дальше и покачивая головой. — Это ж сколько железа извести пришлось!”

   Дойдя до дома-замка, Кремон остановился перед совершенно неожиданной преградой. Поперек дороги нависал широкий брус, метров четырех длиной, и — перекрывал проход на высоте пояса. Окрашен брус был как обыкновенный пограничный шлагбаум. И, словно издеваясь над здравым рассудком, рядом стоял несуразный деревянный грибок, в тени которого в плетеном кресле расселся худощавого вида пожилой мужчина. Его торчащие в разные стороны усы выказывали явное неудовольствие, а мелькающая перед носом мухобойка пыталась отогнать назойливых насекомых. К шляпке грибка было прислонено внушительное боевое копье, а через поручень кресла свешивались ножны с широким мечом. При виде путника мужчина попытался изобразить подобие улыбки на своем лице, но дружелюбнее оно от этого не стало.

   — Здравствуйте! — поприветствовал его Кремон. — Я по важному делу к господину Эль-Митолану.

   — Здравствуйте, — последовал чопорный ответ хорошо поставленным голосом. Но обладатель этого голоса даже не удосужился привстать. — Эль-Митолан не принимает! Велено никого не пускать. Прощайте!

   — Но тогда доложите обо мне…

   — Велено ни о ком не докладывать.

   — Может, вы соблаговолите хотя бы передать господину Хлеби письмо от его старого товарища?

   — Велено никаких писем не передавать.

   — А если…

   — А если будут надоедать, велено припугнуть магическим наказанием! — Мужчина указал мухобойкой себе за спину и уже грозно произнес: — А вы знаете, как опасно для здоровья злить нашего Эль-Митолана?

   — Странно! — воскликнул Кремон. — Я ведь не сделал ничего плохого! Пусть только прочитает письмо, которое ему я доставил, и перекинется со мной несколькими словами.

   — Ничего не знаю! — воскликнул привратник, глядя гостю за спину и добрея на глазах. — Но проход к замку закрыт.

   Обернулся и Кремон на раздавшийся сзади шум. И вскоре к ним подошла миловидная девушка, на голове которой красовался залихватский беретик белого цвета, весьма контрастируя с вьющимися, черными как смоль волосами. За собой девушка тянула двухколесную тележку с десятилитровым бидоном. Девушка кратко поздоровалась и, не останавливаясь, прошла под неожиданно поднявшимся перед ней шлагбаумом, который сразу же за ней и закрылся. При этом привратник не сделал ни единого движения, если не считать жонглирование мухобойкой. Кремон высказал вслух свое удивление:

   — Говорите, проход закрыт, а народ так и шастает?

   — Эта девушка — молочница. Для нее проход всегда открыт. Она идет в замок по делу.