Он ничего не ответил.

Они сели на диван. Руки ее были смиренно сложены, на красивом лице застыла печальная, спокойная улыбка.

— В последнее время мы с Аре о многом говорили. Он знал, что умирает, но не боялся этого. Он сказал, что хочет встретиться с Метой. Аре не был особенно верующим, но все же полагал, что после смерти человек встречается с теми, кого он в жизни любил. Но не со всеми остальными, подчеркивал он. Если существует хоть какая-то справедливость, то человек должен быть избавлен от встреч с теми, кого терпеть не мог в жизни. Он верил в такого рода рай. Он называл это «другим состоянием».

Александр кивнул.

— Он хотел умереть, — продолжала Лив, — единственное, что удерживало его в этой жизни, так это тревога за исчезнувшего Микаела. Так что теперь он был счастлив. Мы говорили с ним о том, какую прекрасную жизнь мы оба прожили, несмотря на все несчастья. Он будет счастлив снова увидеть Тарье. И Тронда. Отца и мать. Таральда, Дата, маленькую Сунниву и Колгрима, Шарлотту, Якоба. И, конечно же, Суль. Подумать только, как много уже умерших в нашем роду, Александр!

— А Вы сами, мама, Вы не боитесь смерти?

— Нет. Разве смерти как таковой боится человек? Просто человеку хочется еще немного пожить, посмотреть, что будет дальше. Нет, если бы я осмеливалась думать так, как думал Аре, я бы тоже стремилась к своему Дагу. И ко всем остальным. С возрастом неизбежно приходит одиночество.

Александр задумчиво перелистал бумаги, лежащие на столе.

— Микаел с самого начала был одиноким.

— Да. Только бы Маттиасу удалось спасти его! Тогда бы у нас появилась возможность убедить Микаела в том, что у него есть все, ради чего стоит жить… Пришла Хильда с запасом колдовских трав Людей Льда. Пойду-ка помогу им. Пожелай нам удачи, Александр!

— От всего сердца!

Он стоял и смотрел на нее, пока она не скрылась в комнате Микаела. Все остальные были в комнате Аре.

Бранд же выразил свою скорбь иным способом: он пошел на аллею и срубил упавшую липу. Он яростно рубил сучья, когда к нему подошел Александр.

«Осталась всего одна, — подумал он, — последняя липа из восьми, заколдованных Тенгелем!»

Он надеялся, что эта последняя липа простоит еще долго. Никто в семье не хотел лишиться Лив. И уж меньше всех его жена, Сесилия. Он знал, как она печется о здоровье матери. Им уже становилось трудно жить в другой стране, поэтому они старались приезжать в Норвегию как можно чаще — и не только при таких трагических обстоятельствах, как теперь.

Сесилия тяжело переживала смерть своего брата Таральда. Только один Александр знал, насколько это было для нее тяжело, хотя она и старалась не показывать этого.

И никто не осмелился рассказать старому Аре о том, что Таральд погиб, пытаясь спасти его от падающей ели. Все знали, что Аре не выживет, и не хотели доставлять ему дополнительных страданий. «Передай Таральду привет и поблагодари его», — сказал старик. Ему обещали сделать это, сказав, что тот лежит раненый в Гростенсхольме и что раны его не опасны. Так что Аре умер, так и не узнав, что стал причиной гибели своего племянника. Он не узнал также, что его любимый внук Микаел решил умереть вместе с дедом.

«Аре умер счастливым, — подумал Александр. — Но на Лив плохо подействовали все эти переживания».

Но он был уверен, что она испытывает определенную гордость оттого, что Таральд пытался спасти своего дядю. Таральд никогда не совершал геройских поступков, его жизнь несла на себе печать посредственности. Так что в свой последний час он совершил самозабвенный подвиг.

Бранд поручил маркграфу Александру Паладину таскать ветки.