Про себя он решил, что будет очень осторожно и обдуманно выбирать ей знакомых. Но у нее уже радостно заблестели глазки.

— А достаточно ли хороши мои наряды, чтобы предстать перед ними? — спросила Батиста, сразу оживившись.

Граф рассмеялся.

— В вас говорит неистребимое женское начало. Уверен, даже Еве никогда не хватало фиговых листьев. Поверьте мне, Батиста, я с удовольствием куплю вам модные парижские наряды. На то я и ваш дядя.

— Я обещаю вернуть вам все деньги, как только мне удастся получить наследство, — серьезно сказала Батиста. — Или, я надеюсь, мама заплатит за меня, если я сама не смогу этого сделать.

— Не думаю, что вы разорите меня, — улыбнулся граф.

— Как вы добры, тихо сказала Батиста, не сводя с него восхищенных глаз. — Я просто не хочу, чтобы вы меня стеснялись. Боюсь, ваши французские друзья сочтут меня скучной и провинциальной.

Граф про себя подумал, что этому не бывать. Но вслух он сухо сказал:

— Этого мы с вами ни за что не допустим.

Они продолжали ехать и вскоре пересекли площадь Согласия. Батиста восторгалась увиденным.

— Я так ее себе и представляла, — восхищалась она. — Из-за фонтанов все становится похожим на сказочную страну. Париж так прекрасен, что все люди в нем должны быть также прекрасны.

Граф про себя пожелал, чтобы она не испытала позднее разочарования и дальше придерживалась такого же мнения.

И вот они уже подъехали к Елисейским полям и остановились у дома виконта.

Позолоченные кованые ворота приветливо распахнулись им навстречу. Слуги в затейливых ливреях поспешили к коляске. Нарядно одетый дворецкий приветствовал гостей от имени хозяина и торжественно повел их в гостиную. Граф сообщил ему имя Батисты, дворецкий эффектно распахнул двери и провозгласил:

— Милорд Хоксхед и достопочтенная мадемуазель Хок, месье виконт!

Они застали виконта за чтением газет в противоположном конце гостиной. Он поднялся с кресла и, раскинув руки, поспешил навстречу гостям. По его лицу было видно, что он приятно удивлен.

— Ирвин, я бесконечно рад видеть тебя, — сказал он по-английски. — Я ждал тебя еще вчера.

— Я задержался в дороге из-за грозы, — пояснил граф, — но счастлив, что я наконец здесь. Надеюсь, ты простишь меня. Я привез тебе гостью — мою племянницу.

Виконт протянул Батисте руки со словами:

— Всякой родственнице Ирвина рады в этом доме, тем более такой красавице.

Ямочки появились на щеках Батисты, когда она расцвела в улыбке. Девушка склонилась в реверансе перед хозяином дома.

— Недалеко от Кале экипаж Батисты столкнулся с почтовой каретой, — пояснял граф. — Мне посчастливилось проезжать мимо и вывезти ее оттуда.

— На мой взгляд, нам всем очень повезло, — сказал виконт.

В его глазах читалось нескрываемое восхищение Батистой.

— Шампанское уже давно ждет нас, — добавил он. — Надеюсь, мадемуазель присоединится к нам, если, конечно, у нее нет сейчас более достойного занятия.

— Поскольку Париж так красив, я непременно хочу выпить в его честь, — сказала Батиста.

— А мы выпьем за вас, мадемуазель. Вы сделали Париж еще прекрасней! — Виконт де Дижон олицетворял французскую галантность.

Граф заметил, что Батисте были приятны эти комплименты и, к его удивлению, она даже не смутилась.

Виконт разлил вино по бокалам. Глядя на гостью, он поднял свой бокал:

— За новую красавицу! Я верю, она затмит всех, кто сейчас блистает в Париже, и откроет нам новое понятие о красоте!

Эти слова, сказанные по-французски, были весьма лестны.