Болан молчит. Он снова вспоминает рассказ Циммермана: свет среди деревьев и потом – наблюдавший за ними человек. Они ничего не смогли разглядеть, кроме торчащих над головой рогов – или, может быть, ушей.

Он внимательно смотрит на Мэллори. Мальчикам он кое-что рассказал о предстоящем на горе деле – не многое, но с них хватило, – однако Мэллори подобралась очень близко к истине, которую Болан предпочел бы скрыть.

– Иди сюда, – подзывает он ее жестом. Мэллори подходит к столу. – Сядь, – просит он, и она слушается – ей любопытно. – Давай я тебе расскажу, что мы будем делать, Мэллори, – предлагает он. – Работа деликатная. И делать ее надо деликатно. Но еще большая деликатность нам понадобится не здесь, а там.

– Что значит – деликатная?

Болан открывает ящик стола, достает из него пластиковый мешочек с белым порошком. Кладет перед ней на край стола.

– Зарядиться предлагаешь? – Мэллори это забавляет.

Болан, невесело улыбнувшись, качает головой.

– Нет, не предлагаю. Эта дрянь не чистая, Мэл. Совсем наоборот. Примешь ее, и через час ты бледная и окоченелая. Понятно?

Мэллори бросает еще один взгляд на пакетик.

– Нет.

– Ну давай объясню. Довольно скоро – не сейчас, но скоро – тебе надо будет вернуться к этой твоей девице…

– Бонни.

– Да, Бонни. Вернешься к ней и отправишь еще раз пробежаться по тоннелю.

– Она не захочет, Том, – напоминает Мэллори. – Она и так уже трясется.

– Ну, это паршиво, потому что тебе придется ее заставить. Выбора у нее не будет. Добрая подружка Мэллори не торгуется.

Мэллори отвечает не сразу.

– А чем ее купить?

Он опять улыбается.

– Мэллори скажет, что у нее есть качественное снадобье и она с радостью поделится, если Бонни окажет ей еще одну маленькую услугу, – говорит Болан. – Ради нас.

Затянувшееся молчание нарушают только доносящиеся снизу вопли.

Мэллори рассматривает белый пакетик.

– А это зачем? – спрашивает она.

Болан с ненавистью смотрит на нее из-под тяжелых припухших век.

– Ты что, полная дура, Мэл? – интересуется он. – Только не прикидывайся полной дурой. Потому что я тебя знаю и знаю, что ты не дура. Ты даже очень умна. Я тебя за то и держу, не так ли?

– Я не… такого я не могу.

– Сможешь и сделаешь. Ты это сделаешь, Мэл. Будет так. У той девицы в голове чересчур много историй. Правда, она отменно на нас поработала, но становится слишком жарко, чтобы позволить ей разгуливать. – Болан кивает на пакетик. – Это легкий выход. Мы ведь не хотим тяжелого? Я знаю и тяжелый, Мэл, и он будет тяжелым для всех.

Мэллори переводит взгляд с пакетика на Болана, и в глазах ее блестит сталь.

– Кто велит это сделать? Ты? Или они?

Болан отвечает бесстрастным взглядом.

– Это все равно.

– Нет, не все равно.

– Все равно. Потому что, если это так или иначе случится, несущественно, кто отдал приказ.

Мэллори немного бледнеет, но стали во взгляде все больше. Болана ее реакция забавляет и удивляет; правда, Мэл сама никого не убивала, но видела, как умирают люди. «Какая разница, – думает он, – кто выполнит само действие».

– Для кого они? – спрашивает она.

– Что «для кого»?

– Черепа.