Взгляд Джима, обращенный к ней, потеплел.

— Твоя самоотверженность, забота о других и сострадание к ним составляют неотъемлемую часть твоей натуры. Но я сомневаюсь, что Катрин нужно от тебя это. А если она приехала, чтобы поссорить нас…

— Неужели ты не доверяешь мне, Джим? Он с тревогой вглядывался в ее глаза.

— Я не хочу, чтобы Катрин восстанавливала тебя против меня. Что прошло, то прошло. Клянусь тебе: все, чего я хочу сейчас, — это будущего с тобой.

Лейла выдержала его взгляд, не изменив своего намерения.

— Хороший брак основывается на понимании многих вещей. У нас не должно быть секретов друг от друга. Я обещаю тебе, что, если Катрин сообщит мне что-то, что заставит меня сомневаться, я расскажу тебе об этом. Тебе достаточно моего обещания?

Он тяжело вздохнул, затем взял ее руки и приложил к своим губам, запечатлевая на каждой из них долгий и нежный поцелуй.

— Все мое существо сопротивляется этой встрече, — сказал он, волнуясь. — Обещай мне, что ты сразу придешь ко мне.

— Обещаю.

Лейла улыбнулась, чтобы успокоить его, затем вышла и направилась к Катрин, испытывая беспокойство. Что хотела сказать ей она? Входило ли в ее намерения поссорить ее е Джимом?

Когда Лейла подошла к двери гостиной, она остановилась на мгновение, чтобы собраться с духом, потом постучала и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату. Она не хотела, чтобы создавалось впечатление, будто ее страшила эта встреча.

Катрин Хардинг стояла возле стеклянной двери на другой стороне комнаты, по-видимому, разглядывая ряды розовых кустов, окаймлявших лужайку перед домом. Услышав шаги, она опустила руку, придерживавшую штору, и проследила взглядом за расправляющейся тканью. Затем она повернулась, чтобы встретиться глазами с Лейлой.

Катрин выглядела так, что могла смутить любую женщину. Легкий полотняный костюм кораллового цвета наивыгоднейшим образом подчеркивал ее стройную фигуру. Длинные белокурые волосы были искусно уложены в высокую прическу с несколькими прядями, вьющимися вокруг ушей, в мочках которых сверкал жемчуг. Шею украшало жемчужное ожерелье. Макияж Катрин идеально дополнял цветовую гамму одежды и делал выразительными ее прекрасные голубые глаза.

Лейла почувствовала себя деревенской простушкой в своей хлопковой юбке и блузке и очень пожалела, что не подкрасила хоть чуточку губы, не говоря уж о полном макияже. Но внешний вид сейчас вообще не играл никакой роли, если не считать того, что Катрин, очевидно, пытается доказать Лейле, что она гораздо лучше вписывается в мир Джима, чем ее соперница.

Сардоническая улыбка исказила прелестные коралловые губы.

— Итак, вы пришли. А я сомневалась, хватит ли у вас мужества противостоять Джиму?

— Вы же хотели видеть меня, мисс Хардинг, — спокойно парировала Лейла.

— Да. Но я была уверена, что Джим не отпустит вас одну, что он захочет защитить вас, — улыбнулась Катрин.

— Ну, если вы желаете видеть Джима…

— Нет. Нам больше нечего сказать друг другу. — Ее глаза сверкнули. — Я решила, что не хочу его возвращения независимо от того, что произойдет между ним и вами.

Катрин подошла к софе и присела на большие мягкие подушки подлокотника.

— Я уже пережила это однажды из-за вас, госпожа Дитерли, — с издевкой промолвила Катрин. — И не хочу пройти через это еще.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду?

— Разве? — Ее брови взлетели. — Неужели Джим не рассказывал вам, как он воспринял ваш отказ тогда, в Алис-Спрингс?

— Он не говорил мне об этом, — спокойно ответила Лейла, вспоминая, впрочем, что Катрин упоминала о безысходной горечи, овладевшей им после той их встречи.