— Может быть, но ты похож и на Клару…

 — Оставь меня в покое! — грубо оборвал его Джонас. — Вы с Чарльзом — просто невинные младенцы, и вы никогда…

 — Не надо об этом при Кассандре, Джонас! Питер поднялся. Он был так же высок, как его сын, но годы брали свое. Джонас был сильнее и имел более ясную голову.

 — Почему при ней нельзя говорить правду? Она твоя родственница.

 Кассандра никогда не видела его таким возбужденным.

 — И очень скоро они с Бетони станут и моими родственниками, — сказал Джонас с торжеством в голосе.

 — И ребенок тоже… Я как-то забыл об этом, — устало покачал головою Питер. Казалось, разговор утомил его настолько, что он едва держится на ногах. — Джонас, ты не можешь вовлекать такое невинное дитя, как Бетони, в эту вендетту против нас с Чарльзом.

 — Я тоже был невинным ребенком, — раздраженно ответил ему сын. — Но тогда никто из вас об этом даже не подумал.

 — Но Бетони…

 — Восхитительный ребенок. — холодно согласился с ним Джонас, — я ее уже успел полюбить, и никогда не сделаю ничего такого, что могло бы ей повредить. Никогда!

 Питер пристально взглянул в его упрямое лицо, на плотно сжатые губы, и в холодные черные глаза, где был вызов и что-то еще… Что-то еще — более опасное.

 — Заботься о них обоих, Джонас, — наконец твердо сказал ему Питер. — Если с ними что-нибудь случится, тебе за это придется отвечать передо мной.

 Джонас улыбнулся.

 — Отец, я уже не ребенок и буду поступать так, как считаю нужным!

 Кассандра знала, что Джонас был искренен, сказав, что любит Бетони и никогда не сделает ничего такого, что могло бы ей повредить. Но как насчет матери Бетони? Кассандра задумалась.

 По мнению Джонаса, Чарльз, как и отец, так же виноват в его бедах. Что же случилось двенадцать лет назад, когда Джонас ушел из дома? Теперь она хотела побольше узнать о его прошлом. Может быть, если бы она знала… Конечно, Джонас не стал бы меньше ее презирать, но, возможно, она смогла бы понять его. Однако тут была ловушка: если она поймет Джонаса, то перестанет его ненавидеть, а, перестав ненавидеть, вполне может полюбить.

 — Нет! Она просто не могла полюбить такого человека!

 — Держись подальше от моего отца, Кассандра, — холодно предостерег Джонас, когда они ехали на машине к ее матери. Бетони на заднем сиденье нежно болтала с куклой, которую Джонас подарил ей на Рождество: кукла была великолепна, казалось, вот-вот она заговорит. Сидевшая рядом с Джонасом Кассандра недовольно посмотрела на него.

 — Он одинокий старый человек, Джонас. Мы с Бетони — все, что у него есть…

 — У него еще есть я. — резко оборвал он и сильнее сжал руль. Он не отрывал пристального взгляда от дороги, ибо гнал вовсю. — Но ты видела, как он высоко меня ценит.

 Да, она видела их взаимную обиду. То ли Джонас не понимал, почему Питер развелся с его матерью, то ли Чарльз как-то повлиял на их отношения?

 Услышанное ею сегодня пока не изменило решение не рассказывать Джонасу о растрате Чарльза. Но ей необходимо во всем этом разобраться, хотя бы для того, чтобы успокоиться самой.

 — Твои отношения с отцом меня не касаются, — сказала она Джонасу. — Он дедушка Бетони и я…

 — ..Буду навещать его, когда мне заблагорассудится! — закончил за нее Джонас. — Разве ты еще не поняла, я не люблю, когда меня не слушаются!?

 Надменный тон, которым он это произнес, просто взбесил Кассандру.