— Нет, — ответила девочка, — мне весело. Знаешь, такой холодок между лопатками пробирает, но от этого почему-то весело.

Лилин шмыгнула носом.

— Сколько у тебя денег? — спросила Эйлар, сдвинув брови.

— Три монеты серебром и семь — медью, — без запинки отозвалась та.

Ни она, ни другие ученики Дани никогда не учились в школе и понятия не имели, что такое грамота. Но вот считать они все умели, как первоклассные казначеи. Особенно, деньги. В этом они никогда не ошибались.

Эйлар снова вздохнула, на сей раз тяжело. Бестолочь, бестолочь и есть.

Она бросила взгляд по сторонам, потом мотнула головой:

— Пошли.

Лилин, с надеждой посмотрев на нее, без слова возражения отправилась следом.

Как ни было жаль глупую девчонку, Эйлар все же не собиралась отдавать ей деньги из своего улова. Жалость — жалостью, но есть еще и чувство самосохранения. «Лишние» деньги, бережно откладываемые ею на черный день, могли понадобиться.

Они вышли на ближайшую улицу, граничащую с районами хижин. Эйлар молча указала Лилин на место у ограды, а сама ловко нырнула в жиденькую толпу, глазеющую на небольшое представление. Плотник перегнул какого-то мальца через колено и охаживал его веником из ивовых прутьев. Должно быть, провинившийся подмастерье. Мальчишка громко ревел и вскрикивал, а плотник поминал парнишку, его родителей и всех святых в самых крепких выражениях. На это в самом деле стоило посмотреть.

Но Эйлар была здесь не за этим. Она вернулась к Лилин довольно скоро.

— Уходим, — велела она и дернув ее за руку, быстро пошла обратно к «хижинам».

Лилин покорно бежала следом.

За углом девочка выпотрошила два тощих кошелька и высыпала на ладонь Лилин горсть мелочи.

— Должно хватить, — сказала Эйлар, закинув пустые кошельки в лужу.

Ее соученица, раскрыв рот и вытаращив глаза, смотрела на этакое богатство.

— Чего встала? — недовольно прикрикнула на нее Эйлар, — убери это, пока не забрали. Живо.

Лилин сунула руку в карман и всхлипнула.

— Ну, что еще?

— Спасибо, Лари. Ты просто… просто…

— Дура, — закончила за нее Эйлар, — точно, дура. Мне что, больше всех надо? Давай, иди первая. И смотри, не вздумай проболтаться.

— Что ты! — ахнула Лилин, — ни за что.

И помчалась вперед, крепко прижимая к себе карман. Эйлар покачала головой, посмотрев ей вслед. Кто додумался взять эту остолопку в ученицы к карманнику? Даже последнему идиоту видно, что она не годится для этого дела.

А она поступила глупо. Зачем помогла ей? Для чего? Чтобы отсрочить то, что все равно рано или поздно случится? Не будет же она вечно ей помогать.

Переждав несколько минут, Эйлар направилась к нужному дому. День подходил к концу. Пора явиться на глаза Дани и отчитаться о проделанной работе.

Их учитель и наставник сидел в продавленном кресле у жарко пылающего очага и попивал что-то из стакана. Эйлар подозревала, что это был вовсе не чай, но благоразумно молчала и держала свои догадки при себе. Дани давно взрослый и сам знает, что ему пить. Хотя в пьяном виде он еще более нежелателен, чем в трезвом.

— Явилась, — протянул Дани, повернув голову, — последняя, что ли?

— Нет, — вмешался кто-то из противоположного угла, — Свири еще нет.

Эйлар глянула туда мельком и заметила вихрастую, нечесаную голову и пару блестящих глаз.