– Да, – произнесла она. – Я могу солгать, если понадобится.

– Отлично, – решительно воскликнул Старкведдер. – Теперь рассказывайте, и лучше побыстрее. – Подойдя к столику, стоящему возле инвалидного кресла, он стряхнул пепел в пепельницу. – Во-первых, кто именно сейчас находится в доме? Кто живет здесь?

Немного помедлив, Лора почти машинально начала перечислять обитателей дома:

– Здесь живут мать Ричарда, – сказала она, – и Бенни, то есть мисс Беннетт, но мы зовем ее Бенни, в общем, она выполняет обязанности экономки и секретаря. Бывшая медсестра. Она живет в этой семье целую вечность и всегда была очень предана Ричарду. Есть еще Энджелл. По-моему, я уже упоминала о нем. Он исполнял обязанности сиделки и санитара, короче, он был личным слугой Ричарда и полностью обслуживал его.

– Много ли еще слуг живет в вашем доме?

– Нет, больше нет, только приходящая прислуга... – Она помолчала. – О да, я чуть не забыла, – добавила она. – Конечно, есть еще Жан.

– Жан? – резко спросил Старкведдер. – Кто он такой?

Лора в замешательстве взглянула на него, не спеша с ответом. Затем с явной неохотой она сказала:

– Он – сводный брат Ричарда, младший брат. Он... он живет с нами.

Старкведдер подошел к скамеечке, на которой по-прежнему сидела Лора.

– Давайте проясним ситуацию, – потребовал он. – Почему вы с такой неохотой говорите о Жане?

После минутного колебания Лора заговорила, хотя в голосе ее все еще слышалась сдержанность и настороженность.

– Жан – милый мальчик, – сказала она. – Очень ласковый и добрый юноша. Только... только он немного отличается от остальных людей. Я имею в виду, что таких, как он... обычно называют умственно отсталыми.

– Понятно, – сочувственно пробормотал Старкведдер. – Но вы очень привязаны к нему, так ведь?

– Да, – призналась Лора. – Да... Я очень люблю его. Поэтому... именно поэтому, по правде говоря, я и не могла так просто уйти от Ричарда. Из-за Жана. Понимаете, будь на то воля Ричарда, он предпочел бы отправить Жана в соответствующее учреждение. В какой-нибудь интернат для умственно отсталых.

Старкведдер медленно обошел инвалидную коляску, в размышлении поглядывая на тело Ричарда Уорвика.

– Понятно, – наконец пробормотал он. – Значит, таким образом он удерживал вас? То есть угрожал, что отошлет парня в интернат, если вы бросите его?

– Да, – ответила Лора. – Если бы у меня... Если бы я сочла, что моих личных доходов хватит на содержание Жана и меня... Но я не могла быть уверена в этом. И кроме того, в любом случае Ричард, само собой, оставался официальным опекуном Жана.

– Ричард был добр к нему? – поинтересовался Старкведдер.

– Временами, – ответила она.

– А... временами?

– Он... Он довольно часто изводил Жана разговорами об интернате, – сказала Лора. – Он говорил Жану: «Там к тебе будут очень хорошо относиться, малыш. Тебе будет обеспечен надлежащий уход. А Лора, я уверен, будет навещать тебя пару раз в год». Он доводил Жана до такого ужаса, что тот начинал плакать и заикаться, умоляя оставить его дома. И тогда Ричард обычно откидывался на спинку кресла и хохотал. Запрокинув голову, он смеялся, смеялся, смеялся до слез.

– Понятно, – сказал Старкведдер, пристально наблюдая за ней. Помолчав немного, он задумчиво повторил: – Понятно.

Лора быстро встала и подошла к стоящему рядом с креслом столику, чтобы затушить окурок.