— Неужели Мерион?! — Джек Форбс приветствовал его поклоном, затем похлопал по спине. — Как приятно встретить вас здесь. Знаете, я пробыл в Шотландии почти два года. Погода была ужасная, но рыбалка — выше всяких похвал! А какая зима была в Лондоне?

— Герцог совсем недавно вернулся из Франции, мистер Форбс, — сказала хозяйка.

— О, из Парижа?! — Форбс просиял. — Уверен, что герцогиня накупила с дюжину новых платьев!

Миссис Харбисон замерла. Мерион же вздохнул и тихо сказал:

— Джек, мне бы не хотелось смущать вас, но Ровена умерла более года назад.

— О Боже! — Форбс изменился в лице. — Прошу прощения, Мерион. Сожалею!.. Она была очень милой. А мне, дураку, пора начинать читать газеты. — В смущении откланявшись, Форбс поспешил удалиться.

— Мне так жаль, Мерион… — прошептала миссис Харбисон.

— Ничего страшного, Летти. Я ожидал чего-то подобного. Что же касается моего возвращения на светскую сцену, то оно возбуждает некоторый интерес, не так ли?

— Да, разумеется. Я уверена, что ваше появление не прошло бы незамеченным, даже если бы вы не упомянули про герцога Бендаса. — Миссис Харбисон похлопала собеседника веером по руке и с улыбкой продолжала: — Все дело в том, что высокие и красивые мужчины не могут оставаться незамеченными. А уж если речь идет о герцоге, то мужчина становится просто неотразимым. Неотразимым, как… — Женщина умолкла, пытаясь найти подходящее сравнение.

— Неотразимым, как трехглазая лошадь, — с ухмылкой пробормотал Мерион.

Летти Харбисон громко рассмеялась. Потом вдруг захлопнула свой веер и сказала:

— Пожалуйста, пригласите меня танцевать, ваша светлость. Вы самый очаровательный партнер. Неужели именно ваши упражнения в фехтовании придают вам такое изящество в танцах?

Мерион повел хозяйку на площадку для танцев. Он прекрасно понимал, что бальный зал Харбисонов — не более чем место для тренировок перед началом сезона. Когда же он начал кружиться в танце, его партнерши краснели, спотыкались и считали вслух шаги, а некоторые даже не осмеливались поднять на него глаза. Вскоре Мерион заметил, что если он улыбался, то они еще больше конфузились — все, кроме одной, очевидно, более смелой, чем остальные. С обольстительным выражением на лице она придвинулась к нему совсем близко и прошептала:

— Я могу дать вам счастье, ваша светлость.

Этой девице было лет семнадцать, не более; именно ее смелость вызывала удивление. Когда же танец закончился, Мерион отвесил поклон миссис Харбисон, полагая, что выполнил свой долг. А она вдруг кивнула на молоденькую девицу и тихо сказала:

— Милорд, если мы задержимся на танцевальной площадке, то непременно дадим пищу для сплетников. — Прежде чем герцог успел ответить, она добавила: — Ах, простите меня, ваша светлость… Я ненадолго удалюсь, чтобы лично приветствовать еще одну гостью. Это ее первый выход в свет после того, как она вернулась в Англию после смерти мужа. Уверена, что вы меня поймете.

— Да, разумеется, — кивнул Мерион. — Благодарю вас за танец.

Тут оркестр заиграл вальс, и Мерион, покинув площадку, принялся наблюдать за кружившимися в танце парами. Глядя на вальсирующих, он не мог не вспомнить о Ровене. Ведь она так любила танцевать вальс — он заметил это в тот вечер, когда они познакомились. Танцуя, они смотрели друг на друга с восторгом, и не было ни малейших сомнений в том, что этот вальс — лишь начало их знакомства.