— А ведь и не подумаешь, что такие мужчины в наше времечко бывают, — соглашался низкий голос тети Капы. — А то как ни поглядишь на кого, так алкаш и алкаш!

— Так ты же, Капа, водкой торгуешь у проходной. К тебе ж и подходят только пьюшшые.

— А Ванюша-то не такой! — вступила в беседу баба Нюра. — Не-е, не такой, ни капли в рот отродясь не брал!

— И куда девушки-то смотрят?

А девушки тем временем смотрели на волоски на его груди. Волоски завивались. Машуня уже давно поняла, что за стенкой происходит показательное выступление в поддержку ее новоявленного любовника. Она явно понравилась «Комитету по заботе о Федорчуке», и теперь соседки проводили надлежащую рекламную кампанию, чтобы ей не вздумалось куда-нибудь сбежать.

В это время Иван открыл глаза и тут же с обожанием посмотрел на Машуню.

— Доброе утро, — прошептала она. — Как спал?

— Отлично! Любимая женщина рядом, Фиса не орет, чего еще надо?

Машуня довольно вздохнула.

— Значит, мы уже можем разговаривать о работе? — проворковала она, делая невиннейшее лицо. Она подумала, что теперь самое время удивить его результатами своих переговоров с Бурцевой.

Иван приподнял голову.

— А что такое?

Машуня села, прислонившись спиной к ковру с богатырями. Подумать только, совсем недавно она планировала проучить Федорчука, подавив его своим интеллектом и расследовательскими способностями. Теперь же ей просто хотелось, чтобы он лишний раз восхитился ею.

— Странно у нас как-то получается… — произнесла она, глядя в потолок. — Понимаешь, мы как бы стремимся к разным целям. Твоя задача упечь Маевскую за решетку. Моя — освободить ее. И если кто-то из нас выиграет, то второй неизбежно проиграет.

— И что? — сразу нахмурился Иван.

— А то, что я тебя победила, — с нежной улыбкой на устах произнесла Машуня. — Вчера я говорила с Бурцевой, и она сообщила мне, что наврала на Нонну. Я думаю, сегодня она явится в ваше прокурорское учреждение и откажется от своих показаний.

Запахнув простыню на груди, Федорчук вскочил с дивана. Острая обида полоснула сердце. Как же так? У него и так дела не вяжутся, а тут еще Машуня на больную мозоль наступает!

— И что, прикажешь тебе за победу памятник поставить? — резко усмехнулся он. — Молодец, возьми пирожок на полочке!

Машуня никак не ожидала такой реакции. Она же не хотела ничего плохого!

— Я не виновата, что я оказалась расторопнее! Факты надо проверять, а не верить на слово всяким проходимцам! — холодно отозвалась она и, разобидевшись до полусмерти, принялась торопливо одеваться.

Но Иван почему-то и не подумал ее останавливать.

— Нонна была всего лишь подозреваемой в совершении тяжкого преступления! Ее пока никто не обвинял! — выкрикнул он, расхаживая быстрыми шагами по комнате. Конец его простыни волочился по полу, и Фиса тут же принялся за ним охотиться.

— Ага, конечно! — сыронизировала Машуня. — Человека ни в чем не обвиняли, но тем не менее посадили в СИЗО чуть-чуть отдохнуть от повседневной рутины. Очень умно!

Федорчук остановился перед диваном и грозно посмотрел на нее.

— У меня такая работа! А если бы Маевская была преступницей, что, по-твоему, лучше оставить ее на свободе, чтобы она еще кого-нибудь убила?

— А если она не преступница?! Почему она должна ни за что ни про что сидеть в тюрьме, пока ты не выяснишь все обстоятельства? Может, и меня тогда за компанию с Маевской посадишь? На всякий случай?

— Не говори ерунды!

Окончательно обозлившись, Машуня бросилась в прихожую и торопливо накинула плащ.