— Ну, за нас, красоток! — объявила Василиса и радостно чокнулась своей рабочей кружкой с божьими коровками на черном поле.

— Ура, — подтвердила Машуня и начала выпивать.

Отпраздновав несколькими глотками успешное завершение дела, Василиса решила поинтересоваться и судьбой младшей коллеги.

— Мария! — воскликнула она слегка захмелевшим голосом. — Немедленно колись, как твои дела!

Дела у Машуни шли хорошо, поэтому рассказывать о них было приятно.

— В личном плане обнаружены намеки на законный брак, — сообщила она довольно. — Федорчук вообще терпеть не может ничего незаконного. В рабочем плане я тоже О: блестяще провела свое первое дело в суде. Подзащитный Ковров отделался всего лишь легким испугом и крупным штрафом.

В дверь вдруг раздался настойчивый и гневный стук, а потом послышался недовольный голос Егора Егоровича:

— Вот я вам покажу сейчас, болтушки!

Василиса взяла в руки ликер и отправилась встречать начальство.

— Что это за бардак в рабочее время? — выразил свой протест Егор Егорович.

— Отмечаем трудовые достижения! — задорно произнесла Василиса. — Не хотите присоединиться?

— Ну здрасьте, — проворчал он, — у них тут какие-то достижения, а я почему-то ничего не знаю… И вообще что это такое!? — он оторвал с двери записку, написанную Машуней.

На ней значилось: «Закрыто на тихий час».

— Ох, Иголина… А еще взрослая девушка, а все как в ясельной группе! Марш ко мне в кабинет, сейчас буду задание давать!

— А как же я?! — воскликнула Василиса.

Егор Егорыч посмотрел на нее поверх очков.

— А вы, сударыня, можете зайти чуть попозже. И это, — он показал пальцем на бутылку, — тоже прихватите.

* * *

Задание, данное Егор Егорычем, было весьма обыкновенным для начинающих адвокатов: Машуне надлежало защищать какую-то женщину в порядке сорок девятой статьи Уголовно-процессуального кодекса. Согласно букве закона каждый обвиняемый имеет право на бесплатного адвоката, и госпожа Иголина как раз и должна была реализовывать это право. За это ей полагались очень смешные деньги, но отвертеться было невозможно: раз надо, так надо.

Но самый прикол заключался в том, что с нее потребовали защищать… Нонну Маевскую!

Развернув свой ордер, Машуня долго смотрела на эту фамилию и чувствовала, что ее просто пробивает на ха-ха. Чудны дела твои, Господи!

Из рассказов Федорчука адвокат Иголина уже знала, что заказчиком убийства Шорохова являлась Оксана Бурцева: Руслан прямо показал на нее. Нонна же проходила как соучастница. Машуню обуревали двойственные чувства: с одной стороны, она невольно восхищалась, как лихо эти дамочки закрутили свое мокрое дельце, но с другой стороны, Стаса было невыносимо жаль.

* * *

Нонна встретила ее радостными воплями и даже попыталась полезть обниматься. Делу помешали охранник и наручники.

— Машка! Привет! — шумела Маевская, устраиваясь поудобнее на стуле. Ты не надумала покупать мою косметику?

Машуня вздохнула.

— Ты просто ненормальная! Какая к черту косметика? Ты знаешь, сколько тебе грозит?

Нонна смерила ее снисходительным взглядом.

— Мое ясновидение подсказывает мне, что мы с мамочкой тут не долго просидим… Во-первых, скоро амнистия, а во-вторых, мало ли чего может случиться?

— И ты что, совсем не боишься? — в очередной раз не поверила своим ушам Машуня.

— Девочка моя, это глупо! Чего ж тут бояться? Я в любом случае время с пользой проведу.