После семи лет бесплодия Изабелла выполнила свой долг перед Плантагенетами сполна: произвела на свет двух здоровых сыновей и двух очаровательных дочерей. Похоже, не было никаких оснований думать, что она не родит королю еще детей – таких же здоровых и веселых, чье вхождение в жизнь никак не отразилось на красивом теле их матери. Однако находились языки, что поговаривали, будто дети совершенно не трогают ледяное сердце королевы. Но это мнение отнюдь не являлось всеобщим. Некоторые утверждали, что у Изабеллы вообще нет сердца, потому то и неблагоразумно ждать, что ее детям найдется там место.

Ошибались и те, и другие. Изабелла имела совершенно нормальное сердце. Оно ровно и сильно билось при естественной температуре ее тела, поддерживая игривый румянец на щеках и здоровый цвет губ. Не оставалось ее сердце глухим и к любви, предмет которой был выбран Изабеллой Давно, задолго до того, как родились ее дети. По сути дела, как только Изабелла впервые посмотрелась в доблеска начищенное металлическое зеркало и увидела свое отражение, ее сердце стало абсолютно невосприимчивым к любому чувству, не касавшемуся непосредственно предмета своего обожания. Изабелла Ангулемская всецело и полностью отдавала свою любовь самой себе.

К счастью для Изабеллы, это было действительно так. В ином случае ее жизнь можно было бы назвать крайне несчастливой. В раннем детстве она была помолвлена с молодым человеком из знатного рода, обладавшим властью, богатством и сильным характером, по имени Хью ле Брун де Лузиньян. А за несколько недель до свадьбы Изабеллу встретил Джон, который добился согласия девушки на брак и немедленно женился на ней. Изабелла не противилась, и не только потому, что была молода и благоговела перед Джоном. Она охотно поменяла графа на его сюзерена, вассала – на короля. По мнению Изабеллы, титул королевы мог дать ее красоте более приличествующее обрамление.

Изабелла была удовлетворена своей сделкой, хотя уже месяца через два после свадьбы стало ясно, что ее муж – отъявленный развратник. Однако его явное презрение к женщинам, с которыми он периодически делил постель, не мешало его вниманию и уважению по отношению к самой Изабелле, чье достоинство король оберегал весьма ревностно. Поскольку никакие иные чувства, кроме честолюбия, не связывали королеву с мужем, она была вполне довольна. Изабелла не сомневалась, что Джон любит ее: он никогда не разлучался с ней и проводил в ее обществе большую часть времени. А раз так, совсем не важно, кто спит в его постели.

С появлением детей жизнь Изабеллы приобрела новый смысл, но не потому, что радость материнства растопила ее сердце – просто юные Генри и Ричард, а затем и девочки укрепили ее положение при дворе. Теперь с ней не могли обойтись так, как с первой женой Джона, оставшейся бездетной. Конечно, существовала опасность, что Джон отдаст теперь всю свою любовь детям, а не жене, но эта проблема со временем решилась сама собой. Королю, как и Изабелле, совсем не нравились вопли и визги детей. К тому же, когда Генри достиг возраста, в котором мальчики обычно играют одни, в отце стала проявляться та же неугасимая ненависть к нему, какой он пылал когда то к своему старшему брату – Ричарду Львиное Сердце. Как только Изабелла заметила, с каким холодком Джон относится к Генри, она испугалась что муж обвинит ее в прелюбодеянии. Однако вскоре стало ясно, что король с недоверием относится к сыну, а не к ней.

Другие дети значили для короля еще меньше. Возможно, Джон немного выделял Ричарда, который был похож на него. Но король не находил никакого удовольствия в детском лепете. Он был доволен своей семьей, когда она являла собой милую картину, – красивая жена в окружении спокойных, чудных детей. Однако ему отнюдь не нравилось, когда нарушали его покой. Как только Изабелла поняла, что дети не отняли у нее внимания Джона, она почти выкинула своих отпрысков из головы. Она знала, что о них позаботятся. Дети являлись к ней по первому требованию, демонстрируя прекрасные манеры, одежду и здоровье.