Подумать только, между ними с братцем, разница 11 лет. Радовало, что он предохранялся, дабы не плодить наследничков по всему городу. Взялся бы за ум, вообще бы цены не было.

Молчаливого хозяина клуба, сверху взирающего на толпу веселящихся людей, одолели размышления, мысли погрузились в воспоминания:

″Я всегда скрывался от его ушлых временных фавориток, которые только и мечтали о более близком знакомстве. Я бы этого не позволил, не люблю, когда таращатся на мой глаз, вернее его отсутствие под черной повязкой. Васька, когда еще был маленький, называл меня пиратом. Тогда мне с трудом удалось избежать слепоты, только благодаря «золотым рукам» Рожкого Лаврентия Павловича, если короче, Лаврушки. Он в буквальном смысле слова, вырвал меня из цепких лап темноты. Остановил распространение инфекции глазного нерва. Мне повезло, что он дежурил в ту ночь в той поликлинике. Еще совсем молодой хирург, подающий надежды, попался на моем пути и спас….″

Несколько лет назад

Мы с братом жили одни вот уже полгода. Казалось, больше уже ничто не предвещает беды, пока не упал в обморок на руки девятилетнему братцу, чуть не придавив его своим весом.

6 месяцев назад, когда мы, с еще живыми нашими любимыми родителями попали в аварию по вине заснувшего утомленного дальней дорогой, водителя дальнобойщика — остались одни. Во время того столкновения, всмятку расшибло несколько машин впереди. Отцу удалось отклониться с первоначальной траектории, но, увы…. не смог спасти свою жизнь и жизнь нашей матери. Ледяная поверхность дороги ему этого не позволила.

Осколок металлической конструкции попал мне в голову по касательной. Он повредил мне глаз и лишил сознания на несколько самых долгих минут, как признался позднее мой брат. Он, пришпиленный к креслу ремнями безопасности, не мог освободиться самостоятельно и, поэтому, оглушительно орал, надеясь на чудо, что кто-то из нас остался жив, надеялся на помощь. Тем временем, наша машина юзом соскользнула в овраг и продолжила падение. Снега в этом году было мало, он даже на 5 см не покрывал близлежащие поверхности. Так, прикрыл поземкой и застыл при наступивших сразу морозных температурах. Нам повезло, как сообщили полицейские позже. Там, куда мы скатились, не было скальных осколков, падение смягчил лесной дерн и речной песок, сваленный в противопожарную траншею лесополосы.

Я дернул, что было сил за свой ремень — свалился, потеряв опору. Тогда мало что соображал из-за большой кровопотери, только стучало в голове — спасти своего уже затихшего Ваську. Что с ним? Кровь заливала все лицо и одежду, своей липкой субстанцией. Долго ли еще выдержу это, но должен попытаться спасти его. На места передних сидений старался не смотреть. Хвалебные подушки безопасности не помогли. Перед глазами все еще стоял прощальный печальный взор матери, который она бросила на меня перед смертью. Ее расплющило вместе с отцом, с передней частью машины.

Дотянулся до затихшего братца, рука метнулась к его тонкой шее — проверить пульс, удостовериться, что жив. Изо рта вырвалось «облегченное» облачко пара.

Собрал всю силу в удар и вышиб ногами дверь. Освободил Ваську из плена ″безопасных″ пут и выволок его вслед за собой. Слабо помню, что было потом. Только ужасную тоску и боль от потери, беспокойство за брата и громадную слабость.

Очнулся уже в больнице. Куча инородных трубок торчащих из моего тела, катетер в вене, физраствор ″на привязи″. На месте правого глаза наложена повязка, оказалось, что и щека тоже рассечена.