– Эстер… – начал Хантер, повернувшись к женщине. Она с улыбкой протянула к нему руки:

– Добро пожаловать домой. Тебя не было слишком долго. После некоторого колебания Хантер подошел к ней. Несмотря на несомненную привлекательность леди Карлайсл, его охватило ощущение неловкости, когда она обняла его, прижавшись к нему всем своим крупным телом. Не ее он желал, не о ней мечтал, никто, кроме Лары, не мог принести ему удовлетворения.

К счастью, леди Карлайсл обошлась без поцелуев. Откинув назад голову, она с улыбкой взглянула на него:

– До чего же ты худющий! Я истосковалась по твоим медвежьим объятиям. Обещай, что будешь съедать по бифштексу на ночь, пока снова не наберешь вес.

Хантер не ответил на ее улыбку. С серьезным видом он смотрел на женщину, не находя слов, чтобы объяснить ей, что больше их ничто не связывает. Господи, насколько все было бы проще, если бы не чувства симпатии и невольного уважения, которые ори в нем вызывала!

Впрочем, объяснения не понадобились. Леди Карлайсл все поняла по выражению его лица или, точнее, по отсутствию такового. Ее дружеские объятия разомкнулись, а затем она и вовсе опустила руки.

– Я больше не нужна тебе, да? – недоверчиво спросила она. В глазах Эстер отразились боль и смятение, однако Хантер выдержал ее испытующий взгляд.

– Я хочу начать все сначала со своей женой, – прямо ответил он.

– С Ларой?.. – Она умолкла с открытым ртом. – Если ты хочешь избавиться от меня, Хоуксворт, так и скажи. Но не оскорбляй меня ложью.

– Почему я не могу желать собственную жену?

– Потому что она последняя женщина, которую ты способен желать! Ты всегда презирал подобных ей изнеженных созданий. Ты говорил, что она бесхребетная и холодная, как медуза! Как ты можешь надеяться, что я поверю, будто ты испытываешь к ней хоть какие-нибудь чувства? Да ты с ней не выдержишь и пяти минут. Никогда!

– Все изменилось, Эстер.

– Но не до такой же степени! – резко возразила она. – Я… – Она пристально посмотрела на него, и в ее взгляде появилось странное выражение. Цветущее, пышущее здоровьем лицо побледнело. – О нет! – прошептала она. – О, я должна была догадаться…

– В чем дело? – Движимый сочувствием, Хантер потянулся к ней, но она ахнула и увернулась от него. Бросив отчаянный взгляд на дверь, словно желая спастись бегством, Эстер шагнула к ближайшему креслу и рухнула в него как подкошенная.

– Дайте мне выпить, – попросила она, взирая на него с откровенным ужасом.

Хантер сознавал, что должен мучиться угрызениями совести, будучи причиной ее разочарования, но не испытывал ничего, кроме крайнего раздражения. “Черт бы тебя побрал! – с бешенством подумал он. – Каких еще неприятностей мне ожидать?” Схватив стакан, он плеснул в него изрядную порцию бренди и протянул ей, не позаботившись согреть стакан между ладонями, как того требовала простая любезность.

Вцепившись в стакан, леди Карлайсл сосредоточенно прихлебывала бренди, пока румянец наконец не вернулся на ее лицо.

– Боже! – произнесла она, глядя на ободок стакана. – Не могу понять, как я могла быть такой дурой, чтобы надеяться. Он не мог спастись во время кораблекрушения. Он мертв. И каким-то образом вам удалось занять его место. – Слезы сверкнули в ее глазах, но она смахнула их нетерпеливым жестом. – Вы не Хоуксворт!

Обвинение повергло Хантера в ярость, но он постарался ответить холодно и спокойно:

– Ты слишком расстроена.