– Она была так поражена тем, что узнала, что позвала меня на помощь.

– Конечно… Кому же ей еще довериться, как не тебе? Через некоторое время Лоран Вийнев станет для нее опорой, но пока она рассчитывает на тебя. Ты всегда под рукой.

Его насмешливый тон был невыносим, и Самюэль жестко парировал:

– Тем лучше для нее! Ты и твой отец не помогли ей, когда она пожелала изменить свою жизнь. Можно подумать, что она совершала какое-то преступление. То же самое происходит и теперь, когда она просит вас рассказать о том, что произошло в вашей семье много лет назад. Значит, есть вещи, которые вы предпочитаете скрывать?

– Не говори того, чего не знаешь! – взбеленился Адриан, стукнув кулаком по столу.

Гневно глядя друг на друга, они оба вскочили из-за стола и внезапно услышали голос Паскаль.

– Вы что, заболели или как? Что это еще за ссора?

Самюэль повернулся к ней, и его гнев мгновенно рассеялся. Она была одета в голубой бархатный пеньюар, ее волосы струились по плечам, и, несмотря на то что она почти не спала, лицо ее сияло. Откуда только она черпала энергию и безмятежность?..

– О… Вы здесь все привели в порядок! – весело воскликнула она.

– Это все он сделал, – пробурчал Адриан.

Она подошла к брату, обняла его за шею и поцеловала.

– У тебя сегодня вид старого брюзги.

– Пока я еще не знаю, что где находится, из чего ты будешь пить – из чашки или стакана? – спросил Самюэль.

Зная ее вкусы, он достал чашку, и она одарила его благодарным взглядом.

– Ты избавил меня от удовольствия мыть всю эту посуду. Я хотела сделать сюрприз Авроре и не ожидала, что в кухне идет такое оживленное заседание…

Никто из них не счел нужным что-то ответить, и Паскаль продолжила:

– Этой ночью шел снег. Вы видели?

Самюэль подошел к окну и прижался лбом к стеклу. Солнце еще не взошло, но было видно, что повсюду белел снег.

– Невероятно…

Там, в библиотеке, ставни были закрыты, и он ничего не заметил.

– Шоссе, должно быть, посыпали солью, но вряд ли кто-нибудь сделал это на проселочной дороге, что ведет сюда. Тем более 25 декабря!

– В любом случае, снег здесь довольно редкое явление, и работы привалило немало, – подтвердил Самюэль.

Ему было бы не в тягость побыть еще немного в Пейроле, если бы он был один, но Марианна скоро проснется, и он не представлял себе, как проведет с ней вместе целый день.

– Я не смогу выехать отсюда, – сказал он с сожалением.

– Нет, это абсолютно исключено! – запротестовала Паскаль. – Вы позавтракаете с нами, а днем снег растает. Ты хороший пилот, Самюэль, и я не хочу, чтобы ты зря рисковал. Ты ведь не спешишь?

Он еще не почувствовал усталости от бессонной ночи, да и уезжать на самом деле ему не хотелось. Адриан провозгласил:

– Ладно, пойду одеваться, будем играть в снежки! Самюэль подождал, пока Адриан выйдет, и налил себе кофе.

– Почему вы поссорились? – спросила Паскаль.

– По поводу тайн семьи Фонтанель. Ты права, твой брат очень злится, когда говоришь с ним о прошлом.

– Папа тоже начинает сильно нервничать, когда с ним заводишь об этом разговор. Вчера он уверял меня, что Юлия умерла, и, по-моему, в свое время он всех в этом убедил.

– Без сомнения, он боялся, чтобы не стали осуждать Камиллу. К женщине, потерявшей ребенка, отношение совсем другое, чем к той, что бросила его. И тебе отец не позволит осуждать свою мать…

– Почему ты его защищаешь? – удивилась она.