Робин провёл приём с почти неприличной скоростью, даже не прервавшись на ленч. Во второй половине дня он сделал несколько телефонных звонков в Бостонский госпиталь, а затем — ведущему гастроэнтерологу, у которого когда-то работал ассистентом в Кембридже. Потом по селектору он связался с мисс Мейкл:

— Не могли бы вы заглянуть в книжный магазин Льюиса и купить две книги. Деньги я дам. Мне нужны последнее издание «Клинической токсикологии» Полсона и Таттерсола и книга Хардинга Рейна по мочевому пузырю и брюшной полости.

— Конечно, сэр, — невозмутимо ответила секретарша, нисколько не раздражаясь, что ей придётся оставить недоеденный сандвич и отправиться за книгами.

Не успел Робин закончить телефонные переговоры, как книги уже лежали у него на столе, и он сразу приступил к их внимательному изучению. На следующий день, отменив утренний приём, Робин поехал в больницу св. Фомы повидаться с двумя знакомыми коллегами. Уверенность, что придуманный им план можно осуществить, крепла все больше и больше. Вернувшись на Харлей-стрит, Робин, как в студенческие годы, записал технологию операции, которую он наблюдал утром. На ум ему пришли слова Стивена: «Старайтесь думать как Харви Меткаф. Возможно, в первый раз в своей жизни не как осторожный профессионал, но как авантюрист — человек, который любит рискнуть».

Робин настроился на волну Харви Меткафа. Когда придёт время, он будет готов представить на рассмотрение американцу, французу и лорду свой план. Но примут ли они его? Робин с нетерпением ждал встречи с компаньонами.

Штейн приехал на следующий день поздно вечером и пробыл у Жан-Пьера два часа в его маленькой комнатке в подвале галереи. Когда он ушёл, Жан-Пьер улыбался. Последний день он провёл в германском посольстве на Белгрейв-сквер, после чего позвонил в Берлин д-ру Вормиту из «Preussischer Kulturbrsitz» и мадам Теллиген из «Rijksburau» в Гаагу, от которых получил всю необходимую информацию. Даже Меткаф похвалил бы его за последний штрих. На этот раз никто не будет спасать француза, когда он представит свой план американцу и двоим англичанам.

— Патрик?

— Слушаю, — сонно пробормотал голос в трубке.

— Это Джеймс Бригсли.

— О, привет, Джеймс. Давненько не видел тебя. Чего будишь человека ни свет ни заря?

— Патрик, уже десять часов.

— Серьёзно? Вчера на Беркли-сквер был бал, и я лёг спать только в четыре утра. Что там у тебя?

— Слушай, ты фотографировал для «Вог» девушку. Её зовут Энн.

— Саммертон, — не задумываясь ответил Патрик. — Из агентства Стэкпула.

— И что она собой представляет?

— Понятия не имею. Ничего так — миленькая. Только я не в её вкусе.

— Патрик, делаем вывод: у девушки есть вкус. Все. Можешь спать дальше.

Джеймс положил трубку.

В телефонном справочнике Энн Саммертон не было, — так, этот ход не удался. Не вставая с постели, Джеймс в раздумье почёсывал щетину на небритом подбородке. Вдруг его посетила идея. Он лихорадочно пролистал справочник от S до Z, нашёл нужный номер и тут же его набрал.

— Агентство Стэкпула.

— Могу я поговорить с управляющим?

— А кто его спрашивает?

— Лорд Бригсли.

— Соединяю, милорд.

Джеймс услышал щелчок в трубке, и голос управляющего произнёс:

— Доброе утро, милорд. Говорит Майкл Стэкпул. Что вам будет угодно?

— Надеюсь, вы поможете мне, мистер Стэкпул.