|
А ещё там были элегантные женщины, молодые девушки и почти все они пришли заработать. И вот мы сидим ужинаем с подругой, как вдруг я вижу отца в компании рыжеволосой женщины. Они мило беседуют, она опускает свою ладонь на его руку, поглаживает её пальцами, они целуются… Так открыто и откровенно… На маму она похожа не была, – хмыкнула я, – так что мои волосы, разумеется, встали дыбом. Мы с Милой уехали. Я не хотела, чтобы он видел меня, потому что сама не до конца понимала, что вообще произошло. Я вернулась домой, хотя планировала остаться на ночь у Милы. В тот момент я нуждалась в поддержке любимого человека, а не подруги. Такое со мной было в первый и последний раз. Мне просто хотелось поделиться с ним эмоциями, чувствами, которых я прежде никогда не испытывала. Я почему то была уверена, что он поймет меня… Но дома меня ждала другая картина: моя сестра, скачущая на моем парне. Я вдруг позабыла о предательстве отца. То, чему я стала свидетельницей менее часа назад, просто перестало иметь для меня хоть какое то значение, потому что теперь предали меня. Мою любовь, мое уважение, мои мечты и планы. Я собрала свои вещи, пока влюбленная парочка приходила в себя, и поехала домой. Потому что дома мне всегда были рады и там намного спокойнее что ли. Во всяком случае, я была в этом уверена. Я плакала, объясняя маме свой поздний визит да ещё и с чемоданом. А она впервые слушала меня с таким пугающим хладнокровным спокойствием… А потом она сказала мне идти спать. Утро вечера мудренее. Принимать решения нужно на свежую голову и бла бла бла. Тут приехал отец, – улыбнулась я, с отвращением вспоминая ту бесконечную ночь. – Что такое? Что у вас случилось? Николь, ты обязана успокоиться и поговорить с Ильей. Между вами не может быть никаких разногласий, вы идеальная пара. И я спросила его, как вы с мамой? Значит идеальные пары обязаны изменять друг другу? Илья с моей родной сестрой, а ты с какой то рыжей мочалкой? И тут вдруг в одно мгновение мой отец снял с себя все маски, какими обманывал меня всю жизнь. Мама ушла в спальню, сделав вид, что не услышала или не поняла, о чем я говорю. А отец начал требовать от меня повиновения. Что я обязана вернуться к Илье, сделать вид, что ничего не заметила и жить дальше. Что он вот вот сделает мне предложение, мы поженимся и наши семьи, наконец, соединятся. Я сказала нет. В слезах и истериках, я разбила, наверное, всю посуду в доме, потому что не понимала, почему всё так резко изменилось? Где моя мама, которая всегда поддерживала меня? Где отец, чья любовь, как оказалось, всегда была театральной постановкой? Домой приехала София и послушно села за стол, когда этого потребовал отец. Он спросил меня ещё раз, намерена ли я оставить «нелепые проблемы» в прошлом и продолжать жить себе «припеваючи»? В ответ я плюнула на его любимый стол из темного дерева. Тогда он спросил Софию, готова ли она занять мое место и сестра без промедления согласилась. И только тогда до меня дошло, что кроме подруги у меня нет никого. Потому что она приехала ко мне в пижаме и огромных тапочках посреди ночи и помогла собрать мои оставшиеся вещи, для которых я никак не находила времени, чтобы перевести их в нашу с Ильей квартиру. Мила вообще ничего у меня не спрашивала. Просто откликнулась на мою просьбу, позволила пожить у себя, пока я приходила в чувства. Моя бабушка оставила мне в наследство квартиру. В центре города. В старом, но чертовски дорогущем доме. Все мои карты отец заблокировал… Содержать квартиру у меня не было денег и я выставила её на продажу. Купила однокомнатную в новом районе, сделала ремонт, параллельно подыскивая работу. Но без опыта мало куда брали, да и… Да и отец постарался. Я проходила собеседования в небольших фирмах и целых компаниях, с руководителями которых он был хорошо знаком. Никто не хотел связываться со мной…
– И поэтому ты сменила фамилию? – Я просто не хотела, чтобы нас даже какое то словечко связывало. |
