|
Она долго фыркала, говорила, что глупости и напрасная трата денег, хмурилась и морщилась до тех пор, пока я не догадалась поставить им в комнате красивый буфет. Я отдала за него целый золотой и сперва думала, что Ранда со мной разговаривать не будет вообще никогда. Эта трата ранила ее экономную душу. Но в буфет я поставила несколько чашек, не фарфоровых, конечно, но красивых обливных, тарелки и вазу с печеньем. А возле печки пристроила новый медный чайник. И раздражение ее стало несколько тише, даже — задумчивее, я бы сказала. Чтобы окончательно заставить ее сменить гнев на милость, я взяла упрямицу за руку, затащила в комнату и выложила под нос мешочки с золотыми.
— Ранда, я не трачу последние деньги, понимаешь? У нас достаточно золота для того, чтобы прожить много лет не голодая. Но и это еще не все. Есть украшения, которые, в крайнем случае можно продать. Их много, и они дорогие. Сейчас, зимой, мы будем принимать гостей. Они будут пробовать макароны, а весной мы начнем их продавать. Мы не можем себе позволить принимать гостей в обшарпанном доме. Гости будут приезжать с ночевкой, с ними будут слуги. Ты сможешь приглашать их в свою комнату, поить чаем, показывать, как хорошо мы живем. Пожалуйста, Ранда, не считай меня избалованной городской штучкой. Этот ремонт — не мой каприз, а необходимость… Здесь не было даже понятия — реклама, приходилось придумывать на ходу. Кроме того, я вполне понимала ее прижимистость и некоторую жадность на траты. Не так-то и просто выйти из режима жесткой экономии, в котором она жила много лет. Ранда некоторое время смотрела на кучу мешочков с деньгами, развязала один из них, убедилась, что там именно золото и, наконец-то, заговорила: — Молодая шталь, ну ум-то должен же у тебя быть?! Разве ж можно все деньги хранить в одном месте, да еще вот так, в незакрытой комнате?! Ладно Ригер… Мужчины ничего в хозяйстве не понимают, но ты-то мне показалась хозяйственной девушкой… Догадываясь, что ей очень нелегко сменить гнев на милость и признать необходимость «лишних» трат, спорить я не стала. Наоборот, потупилась и сказала: — Ранда, меня тоже это беспокоит, но я не знаю, где найти надежное место. — Пойдем-ка, молодая шталь, покажу чего… Повела она меня в башню, ту самую, где мы собирались жить с Ригером. Там еще шел ремонт, но время было вечернее и рабочие уже ужинали на кухне. Два тайника они показала мне на втором этаже, где будет жить Ригер. Еще один, маленький — на моем, третьем. — В разные места разложи. Случись что — хоть часть уцелеет! На этом мы и помирились. Вечером я побеседовала с Ригером и, разделив большую часть денег на три части, мы решили разложить их в тайники по окончании ремонта. Если рабочие не найдут. Еще пятнадцать золотых я потратила на новую мебель и почти пять ушло на ткани. Постельное белье и шторы. По два золотых я отдала за три больших ковра на пол. Для наших спален и спальни свекрови. В комнаты для слуг на пол были постелены теплые войлоки. В доме появилась еще одна служанка — мыть полы и подметать ковры, чистить и топить печи. Хотя, думаю, для печей лучше будет нанять истопника отдельно. Но пока Марша справлялась. Заметила, что Ранду беспокоит не только трата денег, а еще и то, что Вальма не просто потеснила ее на кухне… Вальма изначально лучше готовила. Она была городская, видела больше продуктов и пряностей, долго была со мной в дороге и многое переняла. Старую кухню переделали почти полностью. Отремонтировали дымящую печь, увеличили духовку, купили новую посуду. В нишу, на место кровати, поставили стол и удобные скамейки со спинками. Там был стол для еды. Там будут обедать слуги. А большой стол заменили на два поменьше. Один для сырых продуктов, овощей, мяса, рыбы, второй — для теста и готовых блюд. |
