7е. Игрокам, выигравшим приз, позволяется выражать свои эмоции только в течение первых десяти минут после оглашения результата.

Играй и выигрывай

Скольжение назад во времени.

– Домино! Я выиграл! Дейзи, я мастер!

Ее отец сделал победный глоток виски, и девочка раздражением швырнула оставшиеся кости на пол гостиной.

Числа, красивые числа. Дождь проигравших точек.

– Дейзи, детка, ты такая неудачница, – съязвил ее отец.

– Ныэ‑э, ныэ‑э, ныэ‑э! – закричала Дейзи.

– Ты должна научиться играть и выигрывать, моя дитя. То, что у тебя лишь половина мозга, еще не значит…

– Ныэ‑э, ныэ‑э!

– Прекрати орать!

Он ударил ее. Прямо по лицу. На один леденящий миг маленькая Дейзи потеряла голос. Затем она закричала внутри себя: «Пошел ты к черту, папа!» Но с губ срывалось только: «Ныэ‑э, ныэ‑э, ныэ‑э!»

– Ладно, забудем, – произнес отец и начал собирать домино. – Все хорошо, малышка. Я извиняюсь за то, что ударил тебя. Прости меня.

Еще один глоток виски.

– Давай сыграем еще раз. Только теперь играй до победы.

Это далекое воспоминание вернулось к Дейзи в тот момент, когда она, наполовину сонная, склонилась над последней задачей. Зачем теперь думать о детстве? Глупая девочка не имела ни малейшего шанса на выигрыш. Разве не так? Она могла произносить слова внутри себя, но к тому времени, когда они срывались с губ…

– Ныэ‑э, ныэ‑э, ныэ‑э.

Маленькая Дейзи была сущим кошмаром – эгоистичным ребенком, жившим только своими интересами. Как, наверное, отец ненавидел ее немощное бормотание…

– Ныэ‑э, ныэ‑э.

– Бери кости! Живо!

Потирая болевшую щеку, Дейзи выбрала пять домино. Она взяла их из кучи перевернутых и перемешанных косточек, после чего отец начал набирать свою собственную армию. Воспоминания… Через минуту он злобно рассмеялся и с криком «Домино!» приставил последнюю кость к ее глупенькому дублику‑пять. «Мастер».

– Дейзи, неужели ты думаешь, что эта игра зависит только от удачи? Неужели твоя мама умерла напрасно?

В словах отца звучала тихая тоска или, возможно, отголоски утерянной любви.

– Ты видишь это, Дейзи?

Он снова показал ей старое исцарапанное домино, висевшее на кожаном ремешке – кость пять‑четыре, с просверленной центральной точкой у пятерки.

– Оно досталось мне, когда я был мальчишкой. Смотри, сейчас я буду играть на проигрыш. Договорились? При каждом ходе я буду использовать самые слабые кости. Победителей не бывает без проигравших. Ты понимаешь меня?

Нет, плохой папка! Не понимаю!

То была легкая игра, но Дейзи все равно проиграла.

– Похоже, девочка, ты никогда не прокричишь «Домино!». Почему ты такая тупая?

– Ныэ‑э, ныэ‑э, ныэ‑э!

Ее злило, что игра была неправильной.

– Ладно, давай попробуем еще разок, – сказал отец. – Только теперь играй до победы. Хорошо? Посмотрим, как ты выучила этот урок?

– Ныэ‑э, ныэ‑э.

Девочке больше не хотелось играть. Она мрачно ушла в свою спальную комнату и полночи проплакала в подушку. Чтобы затем никогда уже не плакать.

Дейзи открыла пахнувшую духами тетрадь и быстро записала ряд чисел, соответствовавших точкам на двадцати восьми домино. Она начала просчитывать возможности игры.