― Ну, хорошо. Ты увидела мою машину. И что дальше?

― Я обрадовалась! ― ответила Амина, пожимая плечами. ― Подошла к охраннику на входе, спросила, где ты. Он ответил, что ты у Ники Аркадьевны Стеллецкой…

Амина умолкла и опустила голову.

― И…

― И я не удержалась, ― признала она с отчаянием. ― Мне захотелось на нее посмотреть.

― Посмотрела?

Амина взглянула на него исподлобья. В ее глазах зажегся нехороший огонек.

― Посмотрела, ― подтвердила она. ― Я поняла, что эта девушка слишком молода и хороша собой, чтобы интересовать тебя исключительно профессионально.

― Поэтому ты решила не ограничиваться визуальным осмотром, а перейти к разговорам?

Амина не ответила, разглядывая свои руки.

― Что же ты ей сказала?

― Судя по твоему тону, ты и сам все прекрасно знаешь, ― отрезала Амина. Но тут же спохватилась и быстро закрыла руками лицо. Для того чтобы Егор не смог увидеть мимолетной гневной гримасы.

― Не придуривайся, ― жестко сказал незнакомец по имени Егор. ― Не поверю.

Она отняла руки от лица, которому успела придать несчастное и беспомощное выражение.

― Прости. Я же не железная.

― Я тоже.

Амина предпочла не заметить этой реплики. Слегка помассировала висок и сказала больным голосом:

― Ну да… Я назвалась твоей невестой. Тебя это так разозлило?

― И это тоже, ― подтвердил Егор. ― Но больше всего разозлило другое. Что это за разговоры о твоей беременности?

Амина подняла голову и уставилась на Егора широко раскрытыми испуганными глазами.

― Моей беременности? Что за ерунда?

― Вот именно!

Егор прошелся по кабинету, глядя себе под ноги.

― Так что это за басни? ― спросил он жестко.

― Егор!

Амина прижала руки к груди.

― Я не знаю, как тебе доказать… Но ничего подобного я ей не говорила!

― Значит, Ника это придумала, ― уточнил Егор.

Ненавистное имя подействовало на нее, как красная тряпка на быка. Поэтому сдержать сарказм Амине не удалось.

― А ты считаешь, что это невозможно?

― Невозможно, ― подтвердил Егор.

Он остановился и посмотрел на нее немигающим замороженным взглядом.

― Невозможно, ― повторил он еще раз.

― Почему? ― рассердилась Амина. ― Почему ты считаешь, что я могу солгать, а она не может?

― Потому, что вы очень разные, ― ответил Егор без всякого оскорбительного подтекста. И поэтому предложение прозвучало особенно оскорбительно.

Амина вспыхнула.

― А тебе не приходило в голову, что Ника тоже женщина?

Егор по диагонали пересек ковер на полу и уселся в свое кресло.

― Ты знаешь, приходило, ― сказал он. На этот раз с явным подтекстом. ― И что из этого следует?

― Она могла воспользоваться тем же оружием, что и я, ― отрезала Амина. ― Оболгать меня для того, чтобы выиграть.

― Ника на это не способна.

Амина крепко сжала кулаки. Она не знала, кого ненавидит больше всего: его или ее. Но ненавидела обоих безмерно.

― И после этого ты скажешь, что относишься к ней совершенно лояльно? ― спросила она глухим от гнева голосом.

― Нет, ― ответил Егор. ― Не скажу. Я вообще не буду говорить на эту тему.

― Почему?

― Потому, что я не обязан перед тобой отчитываться, ― отрезал Егор.

Амина понимала, что проиграла раунд, но предприняла еще одну героическую попытку переломить ситуацию.

― Знаешь, ― сказала она глухо, ― не думала, что ты на это способен.

― На что? ― удивился Егор совершенно непритворно.

Амина подняла на него глаза. По щеке покатилась одинокая слеза, едкая, как стручковый перец. Егор, конечно, воспримет эту слезу как актерскую, но она точно знала, что плачет от злости.

Впрочем, какая разница? Он довел ее до слез, и он об этом сильно пожалеет!

― Я не думала, что ты способен издеваться над человеком, который тебя любит, ― сказала она торжественно.