Этот вопрос впервые возник у него, когда он стоял рядом с Лили на пляже, глядя на море, и с того момента не покидал его. Должен ли он рассказать ей о своих сомнениях сейчас, еще до выяснения вопроса? Стоит ли ему поделиться своими сомнениями с кем-то еще? Невиль решил пока держать все сомнения при себе. Да и какое все это сейчас имеет значение? Он женился на Лили по доброй воле. Он дал ей клятву верности, и у него нет намерения ее нарушать. Он должен продолжать брачные отношения с ней.

И он любит ее.

Однако Невиль никак не мог выбросить из головы Лорен, мерно раскачивающуюся на качелях в свадебном платье, спокойно принявшую свое разочарование и даже не выплеснувшую ему весь гнев, что, по ее мнению, было бесполезным. Невеста отвергнутая и униженная.

Дьявол сыграл с ним злую шутку. Невиль чувствовал себя виноватым, хотя здравый смысл подсказывал ему, что он никак не мог предвидеть, как разыграются события того дня.

Лили была рада, что снова оказалась вне дома — подальше от огромного устрашающего особняка и смущавшей ее толпы людей.

Элизабет предложила прогуляться в Сад камней, хотя это название было весьма странным: в саду было больше цветов и декоративных деревьев, чем камней. По нему пролегали извилистые, покрытые гравием дорожки, по бокам которых стояли удобные скамьи из кованого железа, зовущие присесть на них и полюбоваться созданной людьми красотой. Лили больше привыкла к красоте дикой природы, но этот сад, любовно взращенный и ухоженный руками садовников, имел свое очарование. Элизабет шла под руку с герцогом Портфри. Лили пришлось переспросить его имя, но она еще в гостиной выделила его из числа прочих, так как он был необычайно приятным джентльменом. Ему, по ее мнению, было где-то около сорока, но он все еще был красив. Он не был высоким, но благодаря гордой осанке казался значительно выше. Его точеные аристократические черты лица, темные волосы, поседевшие на висках, притягивали к себе взгляд. Но главным образом Лили запомнила его потому, что он пристальнее, чем другие, наблюдал за ней. Фактически он не спускал с нее глаз. При этом на его лице было странное выражение, похожее та замешательство.

Он засыпал ее вопросами:

— Кто был ваш отец, Лили?

— Сержант Томас Дойл из Девяносто пятого полка.

— А где он жил, прежде чем ушел на королевскую службу?

— Кажется, в Лестершире, сэр.

— А где именно в Лестершире?

— Я не знаю, сэр.

Папа не любил вспоминать свое прошлое. Что-то заставляло Лили думать, что он ушел из дома в армию, потому что не был счастлив.

— А его семья? — спросил герцог. — Что вы знаете о ней?

— Очень мало, сэр. Мне кажется, что у него были отец и брат.

— Но вы никогда не навещали их?

— Нет, сэр.

— А ваша мать? Кем была она?

— Ее звали Беатрис, сэр. Она умерла в Индии, когда мне было семь лет. У нее была лихорадка.

— А вы знаете ее фамилию до замужества, Лили?

— Ты собираешься писать ее биографию, Линдон? — рассмеялась Элизабет. — Лили, не считайте себя обязанной отвечать на его вопросы. Мы все проявляем к вам любопытство, потому что нам совершенно неожиданно представили вас как жену Невиля, а ваша жизнь так фантастически отличается от нашей. Простите нас за нашу невоспитанность.

Лили почувствовала облегчение, когда герцог перестал задавать ей вопросы. Он был явно чем-то обеспокоен. Герцог Портфри производил впечатление человека, умеющего читать чужие мысли.