– Нет.
– Джек, герцог был болен. – Ги наполнил стаканы бодрящей жидкостью. – Не очень опасно, полагаю, но все же всем страшно хочется тебя видеть. Твои сестры, если бы им позволили, уже толпились бы вокруг тебя, пока мы разговариваем.
– Кто им помешал?
– Герцогиня не позволила своим дочерям томиться в трактире, как стаду потаскушек.
– И тогда это поручили тебе? – Джек криво улыбнулся кузену. – Да благословит Господь матушку! Она мудрая женщина – и еще раз спасибо тебе, Ги.
– И что же я им скажу, интересно?
– Что меня не оказалось на «Рискованном», и ты меня не видел. – Бренди обожгло горло. Он поставил пустой стакан. Пора остановиться, иначе он опьянеет. – Скажи, что ты выяснил, что я сошел с корабля в Португалии и теперь добираюсь домой сушей, но послал с одним из пассажиров сообщение: «Теперь, когда Наполеона больше нет, у меня есть возможность повидать Европу».
Воцарилось молчание. Ги отвернулся, даже спина его выражала осуждение.
– Я очень хорошо понимаю, что такое сообщение только ранит людей, которые сильно меня любят, – тихо сказал Джек, – с этим ничего не поделаешь.
Ги повернулся.
– Ты просишь, чтобы я лгал ради тебя? – Да.
– Это так важно?
– Чрезвычайно.
– И ты оставишь этого бедолагу… – Ги жестом указал на тело, – и его убийцу на меня?
– Да.
– Ты превратился в хладнокровного негодяя, Джек.
Это было сказано без какой-либо злости, но все же слова кузена причинили боль. Еще ни разу они с Ги не встречались после столь долгой разлуки, хотя бы не пожав друг другу руки…
– Я доверяю тебе – можешь смягчить это известие, как тебе захочется, Ги. Прости, я пока не могу ничего объяснить. Когда все разъяснится, ты узнаешь новости первым.
– Полагаю, эта честь должна принадлежать твоей матери, – сказал Ги. – Чем ты займешься дальше?
Джек нагнулся за зонтиком. С небольшого комка ткани на пол натекла лужица воды. Воспоминание блеснуло, как отражение в луже: леди, все внимание которой устремлено на то, как преодолеть ветер; ее храброе лицо, мокрое от дождя под английской соломенной шляпкой; корзина, стиснутая в одной руке, когда ее толкнул в толпу этот самый матрос…
Любой наблюдатель тоже мог видеть, что произошло. Рано или поздно они придут к тому же выводу. Ужас стиснул его сердце.
Джек стряхнул воду с черной ткани и закрыл зонтик.
– Леди потеряла зонтик, надо его вернуть, – сказал он.
Глава 2
Ее разбудил какой-то тихий шорох или щелчок.
Энн сразу проснулась. Слабый свет проникал в окно, отчего углы комнаты в мансарде тонули в непроницаемой пустоте. Она прислушалась, ей не хотелось двигаться.
Тиканье часов падало в полную тишину – скрытое сердцебиение ночи. Дождь кончился.
Огонь догорел, осталось лишь тусклое свечение углей. Балки и комоды, преображенные темнотой, казались больше обычных своих размеров, но ее нижняя юбка застывшим белым водопадом пенилась на спинке стула. Очертания комнаты тускло отражались в полированном ведерке для угля у камина.
В окне показалась какая-то фигура. Энн закрыла глаза и снова их открыла. На теле все волоски встали дыбом. В окне никого не было. Затаив дыхание, она протянула руку к трутнице рядом с кроватью. Опять что-то щелкнуло. Энн медленно повернула голову – кто-то поднимал оконную раму. Сердце сжалось у нее в груди, девушке показалось, что сейчас ей станет дурно. Сырой воздух ворвался в комнату. |