Альберт проговорил:
— Я ведь тебя уже видел, так?
Джо вгляделся в его лицо, ища в нем признаки веселья:
— Не думаю.
— Видел-видел. Брен, ты этого парня раньше видел?
Бренни Лумис взял шар-девятку и внимательно осмотрел его.
— Нет, — ответил он.
Джо почувствовал облегчение — такое сильное, что начал опасаться, как бы не утратить контроль над мочевым пузырем.
— «Шнурок». — Альберт щелкнул пальцами. — Ты же там иногда бываешь, верно?
— Бываю, — признал Джо.
— То-то и оно. — Альберт хлопнул Джо по плечу. — Теперь этим домом распоряжаюсь я. Понимаешь, что это значит?
— Нет.
— Это значит, мне нужно, чтобы ты забрал вещички из комнаты, где ты до сегодняшнего дня обретался. — Он поднял указательный палец. — Но не думай, что я тебя выставляю на улицу.
— Ясно.
— Дело просто в том, что тут шикарное место. Насчет его у нас имеется масса идей.
— Ну конечно.
Альберт положил ладонь на руку Джо, чуть выше локтя. Блеснуло обручальное кольцо. Серебряное. По нему змеилась кельтская резьба и посверкивала пара мелких бриллиантов.
— Подумай, чем ты хочешь зарабатывать. Ладно? Просто подумай. Не торопись. Но имей в виду, сам по себе ты работать больше не будешь. По крайней мере, в этом городе.
Джо отвел взгляд от обручального кольца и кисти, лежащей на его предплечье, и посмотрел в дружелюбные глаза Альберта Уайта:
— Я и не собираюсь работать сам по себе, сэр. Я при любой погоде платил долю Тиму Хики.
Альберт Уайт сделал вид, что не услышал, как имя Тима Хики произнесли в здании, которое принадлежит теперь ему, Альберту Уайту. Он похлопал Джо по руке:
— Я знаю, что ты платил. И я знаю, что ты неплохо работал. Первоклассно. Но мы не ведем дела с посторонними. А всякий независимый подрядчик — для нас посторонний. Мы создаем прекрасную команду, Джо. Обещаю тебе, это будет потрясающая команда.
Он налил себе из графина Тима, не предлагая другим. Отнес рюмку к бильярдному столу, сел на его край. Посмотрел на Джо:
— Одно тебе скажу откровенно: ты слишком проворный парень, чтобы промышлять такой ерундой, как сейчас, да еще с этими двумя баранами. Ну да, они прекрасные товарищи, не сомневаюсь, но они идиоты, к тому же итальяшки, к тому же они рано подохнут, недотянут и до тридцати. А ты — ты, конечно, можешь идти собственным путем. Никаких обязательств, никаких привязанностей, но и никаких друзей. Жилище, но не постоянный дом. — Он соскользнул со стола. — Если постоянный дом тебе вообще не нужен — ничего страшного. С тобой ничего не будет, обещаю. Но в пределах города ты действовать не сможешь. Хочешь попытать счастья где-нибудь на южном берегу бухты — вперед. Хочешь на северном — пожалуйста, если, конечно, итальянцы не порежут тебя на ремни, как прослышат. Но в городе… — Он указал в пол. — Теперь тут серьезная организация, Джо. Никаких «выплачиваю долю». Только наемные рабочие. И их наниматели. Тебе что-нибудь непонятно?
— Мне все понятно.
— До конца ясно?
— Да, мистер Уайт.
Скрестив руки на груди, Альберт Уайт кивнул, глядя на свои ботинки:
— У тебя есть какие-то неоконченные дела? Какая-то работа, о которой мне нужно знать?
Джо потратил остаток денег, полученных от Тима Хики, на то, чтобы расплатиться с парнем, который дал ему наводку по питсфилдскому делу.
— Нет, — ответил Джо, — ничего неоконченного.
— Деньги нужны?
— Простите, сэр?
— Деньги. |