Вся территория праздника в эти утренние часы была спокойна и деловита. Убирались трибуны, готовилась трасса для автомобильных гонок, снова подготавливалась площадь для заключительных скачек на бронках. Многочисленные маленькие и большие павильоны пополняли свои запасы алкогольных и безалкогольных напитков, доставлялись на кухни продукты, и повара уже стучали ножами. У ларьков, в которых должны были продаваться сувениры, появились продавцы. Стулья у лимонадных киосков, в сосисочных и ресторанах уже стояли плечо к плечу. Было подготовлено место для оркестра. Пришли распорядители и контролеры. В билетных кассах у входа сидели кассиры. Подсчет велся автоматами. Программы лежали наготове. Был день автомобильных гонок, но завершал программу заезд на бронках. Кроме того, действовала выставка скота, предусматривалось присуждение призов.

Джо остался в индейской деревне, позавтракал вместе со всеми, потом пошел к своей лошади, которая стояла в прокатной конюшне. Руководство родео сразу же зафрахтовало Пегого для нынешнего празднества; после состязаний они хотели договориться с Джо о продаже и цене. На предварительном заезде Пегий сбросил всех всадников и отлично зарекомендовал себя у руководства, а в лице наездников приобрел себе врагов. Джо внимательно наблюдал за действиями своего любимца, хотя у него внутри все переворачивалось, когда чужой человек сидел на его лошади. Он сам выполнил свое задание на другом бронке. На основных выступлениях животные расставались со своими владельцами, во время второстепенных состязаний наездники выступали на своих собственных лошадях.

Квини приобрела программу. Она изучила ее вместе с хозяйкой палатки и узнала, что Джо был единственным индейцем, принимавшим участие в состязаниях. Другие прибыли только для представления.

Мужчины в их роскошных нарядах: в вышитых куртках, вышитых легинах, вышитых мокасинах, на лошадях с вышитыми уздечками, в головных уборах из орлиных перьев — проехали в индейском параде по городу. Они давали себя фотографировать, если кто-нибудь хотел это сделать, что особенно часто случалось, если носитель великолепной одежды из сыромятной кожи выглядел так, как белые люди представляют себе вождя. Некоторые разнаряженные были даже в вышитых сапогах с отворотами, что вызвало у Окуте, когда он об этом узнал, гримасу неудовольствия.

— Джо мог бы быть прекрасным индейцем, — сказала хозяйка палатки. — Почему он не стал участвовать в параде? Или у него дома нет старой одежды?

— Как же, куртка дедушки, но Джо ее еще никогда не надевал. И дедушкин головной убор из перьев орла, Джо тоже его ни разу не надел.

— Жаль.

Квини подумала о том, что этот старый человек, о традиционном индейском костюме которого она только что. говорила, был убит матерью Стоунхорна Уиноной Кинг при самозащите и что Стоунхорн сам ребенком едва перенес жестокое обращение пьяного старика. Но, наверное, дед, когда он бывал трезвым, был таким же заботливым, приветливым, таким же гордым человеком, как старый Кинг.

— Жаль, — сказала хозяйка, имея в виду украшения из перьев.

— Жаль, — ответила Квини, с грустью думая об этом человеке.

Итак, Джо Кинг был единственным индейцем, который внес большой заклад и взялся состязаться с белыми ковбоями до последнего круга.

Эта новость моментально стала предметом обсуждения индейской деревни, и все ее обитатели решили после обеда пойти на состязание бронк-рейтаров. В палатки набралось очень много гостей, ведь многие индейцы приехали на родео на один или два дня. Они ехали из неподалеку расположенных резерваций на своих стареньких дешевых автомобилях к родственникам, в типи которых они могли жить и спать.