— Мне сегодня неохота в школу, — сообщает Джоди.

— Нарвешься на неприятности.

— Ну, это мое дело.

Когда Гарланд заходит в школу, Джоди мгновение жалеет, что оттолкнула ее. Возможно, настоящей подруге, не такой как Бекки или Вонни, с которой нельзя быть честной, она смогла бы объяснить свои чувства к Андре, а значит, понять их. Но она плохой человек и знает это. Зачем кому-то с ней дружить?

Она возвращается на парковку и видит, что учительница оставила ключи в машине. Не раздумывая Джоди закрывает багажник и забирается на водительское сиденье. Она хлопает дверью и поворачивает ключ зажигания. Теперь из-за рокота мотора не слышно, как скребутся крысы в клетке.

Джоди со всей силы жмет на газ и ощущает прилив жара. Она выезжает с парковки на дорогу от Эдгартауна к Винъярд-Хейвену. Надо же, как легко крутится руль. Она однажды каталась на отцовском автомобиле, но в нем не было гидроусилителя. Джоди касается руля кончиками пальцев и съезжает на обочину. Возвращается на дорогу и едет дальше. Она понятия не имеет, где включаются фары и дворники, и надеется, что не придется ехать в темноте или под снегом с дождем. Перед поворотом на Каунти-роуд она пробует тормоза. Машина останавливается так резко, что голова Джоди откидывается назад. Джоди снова жмет на газ, и автомобиль летит по шоссе как по маслу. Она опускает окно до упора, чтобы не испечься от жара, которым пышет ее тело. Джоди изо всех сил старается не выезжать за желтые линии дорожной разметки.

Если бы она умела читать спидометр, то порадовалась бы, что делает восемьдесят четыре мили в час. Другие автомобили, мимо которых она пролетает, кажутся размытыми цветными полосами. Ревет ветер. Спидометр показывает больше девяноста. У Джоди сильно кружится голова, она чуть не вырубается. Но внезапно осознает, что сидит за рулем. Она взяла машину учительницы. Где же тормоз? Через пятнадцать минут после угона Джоди сворачивает к обочине, скатывается по невысокой насыпи и вламывается в парк. Ее одежда насквозь промокла от пота. Джоди чувствует себя еще хуже, чем раньше. Получается, ее никто не остановит? Бросив машину, она пешком отправляется в школу, успевает вернуться ко второму уроку, но еще много дней покрывается холодным потом при звуке сирены. Джоди не знает, что такие мелкие преступления практически невозможно раскрыть без свидетелей. Три свидетеля сбегают, после того как полицейский опрометчиво открывает клетку. Крысы выскакивают и исчезают среди деревьев, не успевает коп сказать напарнику: «Я же говорил, что клетка пустая». Единственный оставшийся свидетель, старшеклассница по имени Гарланд, звонит Джоди после школы и предлагает встретиться в выходные за пиццей. Джоди, поразмыслив, соглашается. Она вешает трубку и понимает, что точно отсюда не уедет.

Она станет незаменимой. Джоди чистит зеленые перцы и фарширует их говяжьим фаршем и рисом с томатным соусом.

— А, привет! — бодро говорит она, когда Элизабет Ренни заглядывает узнать, что это гремит и скворчит на кухне. — Решила приготовить что-нибудь особенное на ужин.

Элизабет Ренни замечает на стойке страничку с рецептом из старого выпуска «Ледис хоум джорнал». Руки у Джоди скользкие от фарша; с ненакрашенными глазами она выглядит двенадцатилетней. Из-под крышки рисоварки вырываются клубы пара. Элизабет Ренни прекрасно понимает, что неспроста внучка развила такую бурную деятельность: наверняка хочет о чем-то просить. Фаршированные перцы не пропеклись и при этом подгорели, но Элизабет Ренни и Джоди вежливо съедают все до крошки.

Убрав со стола, Джоди садится.

— Родители думают, что мне пора домой, — говорит она и прочищает горло. — Но по-моему, я должна остаться и помогать тебе.

«Помогать, — думает Элизабет Ренни, — это неделями не браться за уроки, красить ногти фиолетовым лаком и как перчатки менять парней, которые нагло гудят под окнами, возвещая о своем прибытии?» Если Джоди вернется домой, можно будет снова слушать по ночам ветер, а не рок-музыку.