– Дзирт, нет! – услышал он крик Реджиса, и потом все смешалось у него в голове; он полетел в сторону, подброшенный могучим кулаком Темной Души.

Туман преследовал его.

Лич возник в виде мертвеца в тот миг, когда мимо него пролетел молот Вульфгара; это был отчаянный бросок, и оружие едва не задело Дзирта. Гвенвивар летела следом за Клыком Защитника, но Темная Душа снова ускользнул. Молот и пантера очутились среди клубов тумана, а туман устремился к Реджису. Кровь отхлынула от лица хафлинга, когда Темная Душа возник прямо перед ним, и в огненных глазах монстра хафлинг увидел свой смертный приговор.

Он несколько раз отчаянно ткнул в противника рапирой и понял, что от нее нет никакого толку, потому что острие оружия встречало пустоту. Темная Душа даже не обращал на него внимания, даже не трудился превращаться в туман, он упрямо тянул свои когтистые лапы к хафлингу-воришке.

– Иди ко мне, маленький пират, – произнес лич потусторонним голосом, при звуке которого Реджиса пробрала дикая дрожь, и он едва не потерял сознание. Издалека донесся отчаянный вопль Дзирта, и Бренор, который не в силах был подняться с колен, слева от хафлинга, выкрикнул имя друга, встретившего свою смерть.

В полуобморочном состоянии Реджис едва успел понять, что призрачный голос Темной Души исказился, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы заметить странные изменения, случившиеся с лицом монстра: оно как будто удлинилось, словно его растягивали. Словно оно состояло из мягкого теста или ирисок, которые варят на Побережье Мечей.

Темная Душа тянул к хафлингу руки, но, казалось, никак не мог дотянуться.

Кто-то или что-то увлекало лича назад, и тело его удлинялось. На лице монстра возникло изумленное выражение, и он превратился в туман, пытаясь спастись.

Но на сей раз этот трюк не помог ему; нечто стремительно утащило его обратно, туда, откуда он появился, мимо нападавшего Вульфгара, мимо Дзирта, прочь, во тьму.

В лагере воцарилась тишина.

Гвенвивар устало ходила кругами. Четверо друзей переглядывались в полной растерянности.

– Моя девочка, – наконец выдохнул Бренор.

И словно по знаку в круг света, отбрасываемого костром, вошла Кэтти-бри, одна рука ее была стиснута в кулак и прижата к груди, а вторую она вытянула перед собой, и в пальцах сверкал большой драгоценный камень.

– Что ты сделала? – спросил Дзирт.

– Мы не смогли бы его одолеть, – шепотом ответила Кэтти-бри. – Мне пришлось этим воспользоваться.

– Она поймала его! – взвыл Бренор и с трудом поднялся на ноги. – В драгоценный камень! О, хорошая девочка!

– Кэтти? – удивился Дзирт.

Она посмотрела на него, и, казалось, только сейчас очнулась от транса. Она взглянула на филактерию и кивнула.

– Это колдовство предназначалось для Пуэнта, – вмешался Вульфгар. – Колдовство, которое Гарпеллы вложили в кольцо.

– Что ты натворила, девочка?! – воскликнул Бренор, которого внезапно охватила паника.

– Спасла нас всех от смерти, вот что, – заявил Дзирт и повернулся к Кэтти-бри. – Но что же нам теперь делать? Возвращаться в Широкую Скамью?

Женщина долго думала над его словами, затем покачала головой:

– Продолжим путь. Лич пойман, его душа заперта в филактерии. Темная Душа больше не опасен для нас.

– Но ты израсходовала чары, заключенные в кольце, – хором произнесли Бренор и Реджис.

– У меня остался свиток Гарпеллов, повторяющий эту магию, – сообщила Кэтти-бри.