|
– Ты пахнешь персиками… – Я приняла ванну как раз перед тем, как ты явился и изнасиловал меня. – Значит, я здорово рассчитал время! Она откинула волосы с его лица, и этот необдуманный ласковый жест почему-то породнил их обоих. – Теперь я не могу это отрицать. Но вначале я очень испугалась. Ты выглядел таким опасным… – Я и чувствовал себя опасным. У нас в «Приюте» была семейная сцена. – Неужели? Мне очень жаль. – Не думай об этом. Вот теперь мне не помешало бы то вино. Он соскользнул со стола и подошел к холодильнику. Приподнявшись, Керби с наслаждением следила за ним. Как врач, она могла поставить ему высшую оценку за физическую форму. Как любовница, могла лишь благодарить бога за это длинное, крепкое тело. – Бокалы во втором шкафчике слева. Подожди, я сейчас надену халат. – Не беспокойся. – Но не буду же я стоять посреди кухни совершенно голой! – Будешь, – невозмутимо заявил Брайан и щедро плеснул вино в два бокала. – В любом случае тебе не придется долго стоять. Керби весело выгнула брови. – Неужели? – Конечно! – Он повернулся и вручил ей бокал. – Думаю, вон тот рабочий стол прекрасно подходит под твой рост. Хорошо, что она не успела набрать в рот вина. – Кухонный рабочий стол?! – Ну да! А потом еще есть пол. Керби взглянула на блестящий, белый, постеленный три года назад линолеум, которым так гордилась ее бабушка. – Пол?! – Думаю, в конце концов мы доберемся и до кровати… если ты настаиваешь на традиционном способе. – Брайан взглянул на часы над плитой. – У нас полно времени. Мы начинаем подавать завтрак с восьми утра. Керби не знала, смеяться ей или молча таращить глаза. – А ты, кажется, очень уверен в своих силах. – Достаточно уверен. А ты? Она вызывающе улыбнулась. – Я не уступлю тебе, Брайан! И заодно прослежу, чтобы мы оба выжили. – Ее глаза весело смотрели на него поверх бокала. – В конце концов, я ведь врач! – Ну, тогда… Он поставил бокал, схватил ее за талию и усадил на жаропрочный пластик. – Эй, мне холодно! – взвизгнула Керби. – Конечно! – Брайан обмакнул палец в бокал, стряхнул капли на ее сосок, а затем наклонился и аккуратно слизнул вино с ее груди. – Придется разогреть блюдо…
Кухня оказалась пуста. Не кипел кофе, не поднималось тесто. Сэм постоял посреди кухни, чувствуя себя слишком большим и неуклюжим – как всегда, когда попадал на территорию, которую считал чисто женской. Он знал о привычке сына гулять по утрам, но он также знал, что перед прогулкой Брайан обычно готовит кофе и ставит тесто для пирогов или оладий. В любом случае к этому времени Брайан всегда возвращался. Еще тридцать-сорок минут – и столовая наполнится страждущими постояльцами! Сэм немного времени проводил в доме и старался, как можно меньше сталкиваться с гостями, но это не значило, что он не знал о порядках, царивших в «Приюте». Он мял в руках кепку, испытывая отвращение к себе за поднимающуюся тревогу. Но все-таки неприятно проснуться утром и обнаружить, что еще один член его семьи исчез. Неожиданно. Без предупреждения. Просто не кипит кофе в кофейнике, не поднимается тесто в большой синей миске под толстым белым полотенцем. Неужели он сам прогнал мальчика? И неужели ему снова предстоят долгие мучительные годы сомнений и угрызений совести? Сэм закрыл глаза, пытаясь подавить знакомое чувство вины. |
