– Я должен теперь снова скорбеть. – Он нервно пробежал ладонями по перилам. – Это неправильно. Неправильно, что я снова должен оплакивать ее!

– Да, Сэм.

– Могу ли я найти утешение в том, что она не хотела бросить меня и детей? Что она не сбежала и не забыла нас? И как мне вернуть все жестокие мысли о ней, все ночи, когда я проклинал ее за эгоизм и бессердечие?

– Ты не виноват в тех жестоких мыслях, Сэм. Ты верил в то, что тебе показали. Вера в ложь – не грех. Грех – сама ложь. Он напрягся.

– Если ты пришла сюда защищать мальчишку, можешь уйти.

– Сэм, я не поэтому пришла. Но, видишь ли, ты не виноват в том, что верил в бегство Белл, так же, как Нэтан не виноват в том, что верил в своего отца. Теперь вы оба узнали, что верили в ложь. Но ему сейчас труднее: ведь он должен смириться с тем, что его отец – убийца.

– Я сказал: можешь вернуться в дом!

– Хорошо. Но тогда ты – упрямый мул. Пожалуйста, стой здесь в одиночестве, упивайся своим несчастьем и думай свои черные мысли!

Кейт резко развернулась, но изумленно замерла, поскольку Сэм стремительно схватил ее за руку.

– Не уходи. – Слова жгли ему горло, как слезы. – Не уходи…

– Когда это я уходила? – вздохнула она. – Сэм, я не знаю, что сделать для тебя, что сделать для любого из вас. Я не могу смотреть, как мучаются люди, которых я люблю, и не знать, чем облегчить их боль!

– Кейт, я не могу горевать о ней так, как она того заслужива­ет. Двадцать лет – долгий срок. Я уже не такой, каким был, когда потерял ее…

– Ты любил ее.

– Я всегда любил ее. Даже когда думал о ней самое плохое, я любил ее. Кейт, ты ведь помнишь, какая она была? Такая яркая, такая веселая…

– Я всегда завидовала ей: она могла всех развеселить, все ос­ветить вокруг.

– Мягкий свет тоже по-своему очарователен. – Сэм посмотрел сверху вниз на их соединенные руки и не заметил изум­ления, появившегося в ее глазах. – Ты всегда поддерживала этот свет, – осторожно сказал он. – Она была бы благодарна тебе за то, как ты воспитала ее детей. Ты была им матерью. Я давно должен был сказать, что я благодарен тебе.

– Я начала делать это ради нее, а осталась ради себя. И, Сэм, я не думаю, что Белл хотела бы, чтобы ты снова оплакивал ее. Она никогда не носилась с болью, не цеплялась за обиды. И она не стала бы обвинять десятилетнего мальчика за то, что сделал его отец.

– Я разрываюсь на части, Кейт! Я помню, что, когда пропала Белл, Дейвид Делани присоединился к поискам. – Сэм закрыл глаза, поскольку черная волна бешенства снова накатила на него. – Этот сукин сын обошел со мной весь остров! И это после того, что он сделал с ней! Его жена пришла и на весь день увела к себе детей. Я был благодарен ему – господи, прости меня за это. Я был ему благодарен!

– Он обманул тебя, – тихо сказала Кейт. – Он обманул свою собственную семью.

– Он не допустил ни одной ошибки, ни одной оплошности. И теперь, когда я знаю то, что знаю, я не могу вернуться в тот день и заставить его заплатить!

– Ты заставишь заплатить сына?

– Я не знаю…

– Сэм, а что, если они правы? Что, если кто-то хочет сделать с Джо То, что было сделано с Аннабелл? Мы должны защищать то, что у нас осталось, использовать все, чтобы защитить то, что у нас есть. И если я хоть что-то понимаю в этой жизни, Нэтан Делани встанет перед мчащимся поездом, чтобы защитить Джо.

– Теперь я сам прослежу за этим.