В лице его и впрямь мелькнуло что-то ей известное. Как бы из пестрого сновидения. Или, может быть, со вчерашнего телеэкрана.

Зинаида не так уж проста. Зинаида знала, что экстрасенсы нынешние поговорить и заговорить тебя умеют. Экстрасенсы, то есть которые настоящие, умные… все они с образованием… любят деньги, никто их в наше время не отрицает и не гонит… Даже на телевидение их приглашают, зовут! Задают вопросы… И они нам гадают о переменах в будущем. А то и ловко, умело кого-нибудь врачуют.

– Что нужно? – спросила Зинаида помягче, но все еще строго.

Незнакомец тоже стал строг:

– Мне нужно, чтобы людей вокруг не было. И тишина. И ночлег.

– Но мест нет.

Он еще раз Зинаиде улыбнулся, словно бы понимать друг друга по улыбке у него с ней была уже давняя договоренность. Мол, обоюдный их сговор. Во вчерашних ее снах… Чего, конечно, быть не могло (Зинаида даже головой встряхнула, дурь какая!).

– Мест нет.

Да, да, иной раз в нечаянно залетавших чувственных снах, в полудреме, Зинаида подумывала о мужчине. Как и всякая женщина, свою семью пока что не построившая… Прикидывала для себя случай… Так или этак. С мужчиной приятным. И не заносчивым в разговоре. Симпатичным по ее, Зинаидиным, меркам и… и… почему-то оказавшемся в большой Москве без гостиничного места и ночлега.

А незнакомец смотрел ей глаза в глаза с ясным уже значением: разве мы оба забыли? разве мы не помним те сны?… Мы ведь оба знаем, а другим что за дело до маленькой ночной тайны меж женщиной и мужчиной.

– Мест совсем нет. Разве что… у меня.

И смутилась.

– Годится, – сказал он спокойно.

Мужчина не спешил, не перетаптывался нервно на подсказанном ему пропускном месте. Он и на чуть не дернулся вперед, вроде как, веди же меня скорее! Он улыбался. Совпадение с давним желанием получалось само собой.

Меж тем Зинаида побаивалась своей откровенности (уже ведь решилась на ночное знакомство). В голове возник легкий-легкий звон… Это точка. Другим ищущим ночлега сюда уже не войти. Скрывая смущение, она шумно громыхнула засовом – заперла гостиницу на ночь.

Однако и вести его, красивого, прямиком к себе, в свое жилье, ей было ужасно неловко. Да и робко.

– Меня зовут Зинаида.

Прочитав ее душевные колебания, мужчина сказал легко и с очень сейчас уместным для обоих деловым оттенком:

– Экстрасенс, Зина, остался без рабочего места. Экстрасенс поколдовать к вам пришел. В пустоте. В тишине. А заодно, раз уж мы окажемся сегодня рядом, то получается – пришел к вам гость…

И вновь он попал ей голосом своим и взглядом (и этим колдовским наклоном головы) в размягченную душу. Что ж это такое? – подумала она. Откуда он знал про кровать?… “Там?” – спросил он и уверенно шагнул, угадав теперь и эту единственную резервную кровать, и даже направление туда – в неброскую Зинаидину квартирку-комнату, что рядом со входом. Умный! – вспыхнуло в груди Зинаиды, она онемела и пропустила его. Шла за ним следом.

Где-то она видела такое – в кино, что ли?… Мужчина, узнаваемый по неким киношным грезам… Таким же неспокойным вечером и с такой же нацеленной на скорую любовь улыбкой интересный мужчина приходил к женщине. Приходил незваный (как раз когда женщине надо быть настороже). Помнила что-то такое и знать знала, но теперь-то куда Зинаиде его деть?… Сама ведь, сама!

Было ей и тревожно, и сладко. Усмехнулась.

– Таинственный вы.

– Ну что вы, – возразил незнакомец, уже войдя в ее комнату.

Вместе с легким очарованием в его голосе слышалась теперь еще и легкая изящная наглость.