Вот всадники тронули лошадей и неторопливой рысью направились к распахнутым воротам аббатства. Но на середине двора их нагнал Эван Торндайк, державший за руку свою молодую жену.

— Счастливого пути, друг мой, — сказал он Райлану. — Я в самом скором времени последую за вами. — Он бросил нежный взгляд на сиявшую от счастья Мерилин. — Мы прежде всего наведаемся в Мэннинг, а потом объедем все ее поместья. Можно будет заглянуть к вам, когда мы окажемся в Чиппинг Вэй?

— Ну разумеется! Только как бы нам не разминуться? Давай назначим более или менее точное время, скажем через четыре недели. Идет?

— Договорились. А ежели нас задержат дела, я дам тебе об этом знать. А пока будьте счастливы вы оба! Я желаю тебе успехов, дорогой Райлан, во всех твоих начинаниях! — Он пристально посмотрел на Джоанну и добавил: — Ты сделал замечательный выбор. Твой брак принесет счастье и процветание тебе самому и всем, кто тебя поддерживает.

Мерилин дотронулась рукой до колена Джоанны:

— Ты будешь очень счастлива, дорогая. Как и все мы.

Джоанна взглянула сверху вниз в сияющие глаза Мерилин и от всей души пожелала, чтобы слова ее оказались правдой. Но как могла она надеяться на это?

Оглянувшись, она помахала подруге рукой. Мерилин стояла в обнимку с Эваном. Она махала вслед уезжавшим беленьким платочком, то и дело поднося его к глазам. Джоанна почувствовала, что у нее защипало в носу и на глаза навернулись слезы. Ей было жаль покидать Мерилин, к которой она успела привязаться всей душой. Она была рада за подругу, нашедшую свое счастье в браке с Эваном, и слегка завидовала ей, не без горечи сравнивая ее положение со своим. Мерилин была влюблена и любима, она все видела в розовом свете и поэтому уверяла Джоанну, что обе они будут счастливы. Но ведь Райлан женился на ней по расчету, и то, что она испытывает к нему, по всей видимости, никак нельзя назвать любовью.

Однако судьба ее уже решена. Она навек отдана этому человеку, чтобы быть ему супругой и, возможно, матерью его детей.

Райлан крепко прижал ее к себе, тело его напряглось, и Джоанна почувствовала, как ее все сильнее охватывает вожделение. Она равнодушно оглядывала узкую улицу городка, раскинувшегося у стен аббатства, по которой они проезжали неторопливой кавалькадой. Ей пришло в голову, что отныне страсть, бросающая их в объятия друг друга, перестала быть греховной.

Сам он, однако, не стал помогать ей поудобнее устроиться в седле. Поручив ее заботам Келла, Райлан спешился и направился в густые заросли у дороги. Вскоре он вернулся к ожидавшим его спутникам. Волосы его были влажны, он замочил также ворот и рукава своей рубахи. Некоторые из воинов принялись подшучивать над своим господином. Особенно усердствовал в этом Келл.

— Вы изволили купаться?

— Решили остудить свой пыл прохладной водицей?

Райлан положил конец насмешкам, взглянув на своих людей из-под нахмуренных бровей. Но стоило ему встретиться глазами с Джоанной, как выражение его лица изменилось. Он улыбнулся юной супруге и в ответ на ее безмолвный вопрос пробормотал: — Я… м-м-м… я поскользнулся и упал в воду. Слова эти вызвали новый взрыв веселья среди воинов, но Райлан лишь помотал головой, не вступая в разговоры с ними.

— Удобно ли вам на этой лошади? — спросил он Джоанну.

— Да. Вполне. Дол… долгий ли путь должны мы проделать сегодня?

— Мы будем ехать, пока вы не устанете. И с такой скоростью, которую вы выберете сами. Вы боитесь ехать одна? — озабоченно спросил он. — Я все время буду подле вас, и вы, если захотите, сможете пересесть ко мне.

Джоанна поежилась и отвела глаза. Ее беспокоила не поездка, а прибытие. Ночевка.