Кроме того, в виду холодной погоды мы надели черные шерстяные пальто, которые собирались оставить в машине…

Ехали недолго. И минут через десять сидящий за рулем Воробей затормозил в глухом темном дворике (метрах в трехстах от конечной цели нашего путешествия). Не дожидаясь приказа, Стриж первым выпрыгнул наружу и без особых усилий поднял крышку канализационного люка, под которым находился удобный, просторный (хотя и вонючий!) тоннель, ведущий прямиком в подвал особняка. Как видите, изучение подземных коммуникаций Н-ска не пропало даром. О тоннеле, кроме нас, не знал никто! Даже хозяева, охранники и постоянные посетители этого бесовского логова… Группа оперативно спустилась вниз по заранее установленной лестнице. А идущий последним Зяблик аккуратно задвинул крышку обратно. «Вперед!» – жестом показал я, включив мощный ручной фонарь. Бойцы, мягко ступая, двинулись вслед за мной по настеленным на ржавые трубы доскам. Где-то глубоко под нами клокотало и бурлило дерьмо, издавая упомянутое выше зловоние. «Пропахнут костюмчики-то, – мысленно отметил я. – Минус в маскировке, а впрочем… Гм!.. Пожалуй, это станет неким пикантным штрихом в рассказах тех, кто выживет после встречи с нами»… По счастью, тоннель быстро закончился. Я осторожно поднялся по крепкой, приставной лестнице. Слегка отодвинул заботливо смазанную мной самим (в период подготовки операции. – Д.К.) крышку и прислушался. Тишина!!! Тогда я сдвинул крышку полностью, подтянулся на руках. Запрыгнул в подвал, внимательно осмотрелся, подсвечивая фонарем. И, не обнаружив ничего подозрительного, подал условный сигнал подчиненным.

Подвал глюкозовского особняка представлял собой просторное, сухое помещение, заставленное какими-то ящиками. Очевидно, экспонатами для очередной богомерзкой выставки.

– Начинаем, – шепнул я, – свои роли вы знаете. Напоминаю: двум-трем охранникам фонда нужно «показать личики» и оставить их в живых (навеки покалеченными, но способными разговаривать). Зато гости и «телки» Фуфела видеть вас не должны. Вопросы?!. Тогда, с Богом!

Открыв подвальную дверь при помощи дамской шпильки, мы очутились перед замызганной каменной лестницей, ведущей непосредственно в здание. Наверху алели два папиросных огонька, слышался дурацкий гогот и текла оживленная беседа, густо перемежаемая грязной матерщиной. Послушав с минуту, я понял – два фондовых секьюрити покинули на время вверенные им посты. Смолили анашу и со смаком вспоминали свои вчерашние похождения в борделе для педофилов.

– …Пятилетка-то кровью изошла из задницы! Зрелище… мля, мля, мля… за…сь, ё…ё…ё!.. Интересно, выживет?..

– Да какая тебе на х… разница, мля, мля? П…ки ничейные… мля, мля. На улице да на вокзалах… ё…ё…ё подобранные на х…

– Подобранные на х…? Гы-гы! Классно ты сказал, мля, мля!..

– А я ваще классный, ё… ё… ё!.. Гы-гы-гы!!!

Я тронул Стрижа за плечо, показал ему два пальца и опять-таки пальцами (большим да указательным) изобразил «ноль». Понятливо кивнув, боец тенью метнулся к «мишеням».

Спустя секунду голоса резко оборвались, а огоньки куда-то пропали.