В метро она читала газету, которую ей сунула какая-то тетка на входе, да так настойчиво, что Надя не смогла увернуться. От объявлений пестрило в глазах, и, выходя из метро, Надя с облегчением бросила газету в урну.

Надя открыла дверь зала своим ключом и вошла. Теперь всякий раз она с тревогой обводила взглядом витрины и стенды, хотя чувствовала, что больше ничего не пропадет. Но откуда такая уверенность? Ведь и в ту Ночь весь коридор должен был стоять на сигнализации?

Татьяна Федорина подкатила к подъезду через час с небольшим. Ее привез шофер на «ауди» темно-синего цвета.

— Привет, дорогая! — Влетела она в зал. Обдавая крепким восточным ароматом духов, чмокнула воздух возле Надиного уха и, прошуршав длинной цветастой юбкой в испанском стиле, по-хозяйски устремилась в самый центр зала. — Ну как? Навела полный парад среди этих дедушек славного оружия?

— Как видишь, осталось несколько штрихов.

— Так, вижу, вон там пустота. — Она кивнула на стену возле окна.

— Там ничего не будет, драпировка для фона.

— Ясно. А здесь, насколько я понимаю, кто-то повалялся, но ты его выпроводила. Не сочла достойным? Да?

Надя вздрогнула, хотя знала, что опытному глазу Татьяны будет ясно, что бархат предназначен для чего-то значительного. И этого значительного нет.

— Нельзя узнать, что тут будет, а? — Татьяна уставилась на Надю. Ее подведенные глаза, казалось, хотели вызнать что-то еще, другое… Но заниматься размышлениями было некогда, и Надя просто сказала:

— Тайна клиента.

Татьяна засмеялась.

— Но клиент-то он мой, — на ходу бросила она. — Ну ладно, я не настаиваю. Главное, чтобы он остался доволен. Надеюсь, ты стараешься. Очень? Только смотри, не переусердствуй.

Надя почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а во рту стало горько. Она быстро одернула себя. А в чем дело? Она взрослая женщина, не связанная ни обязательствами, ни узами с кем-то, она вольна распоряжаться своим временем — у нее между прочим отпуск — и собой.

— Ты лучше скажи, как твоя Ульяна? Уже приехала на каникулы из прекрасного далека?

Надя знала, что только на этот единственный вопрос ответ Татьяны бывает искренним и предсказуемо честным. Дочь ее на самом деле редкостная девочка. Природа наградила ее математическим даром, он обнаружился рано, а потом началась полоса успеха — Олимпиады, награды и, наконец, учеба в Кембридже.

Татьяна расплылась, как масленичный блин.

— Я думаю, англичане настоящие придурки. Сейчас какой месяц на дворе? Уж осень скоро, а мое золотце все еще держат на привязи. Можешь себе представить? Я каждый день слежу за погодой в Кембридже, могу выстроить кривую температуры в этом городишке лучше всякого синоптика. Должна сказать, там сейчас жарче, чем в моем павлодарском детстве…

— Ты жила в Павлодаре? — Надя вскинула брови от такой неожиданности.

— А ты не знала, что я выросла не возле Никитских ворот? Ты мне льстишь, коллега, по-моему, моя провинциальность так и прет, как ни старайся засунуть ее куда подальше. Ты думаешь, мой доблестный папаша словил бы генеральскую звезду на погоны в Измайлово? Не шути, подруга.

— Хочешь кофе? Чаю? — предложила Надя.

— Я бы сказала, чего я сейчас по-настоящему хочу, но у тебя этого нет.

— А может, есть?

— У тебя нет водки. А у меня свободного времени.

— Водки нет, верно. Кстати, Найк… господин Гатальски интересовался, разосланы ли приглашения на вернисаж, — спохватилась Надя.