Не буду живописать все подробности нашего девятимесячного путешествия. Скажу лишь, что трудности, встретившиеся нам в джунглях – жара, москиты, болезни и нападения диких зверей – оказались ничем по сравнению истинной сущностью Вечитлана.

Города‑склепа.

Города‑ловушки.

Города‑хищника.

Запретного Города «стеклянных людей».

Я надеюсь унести в могилу память обо всех кошмарах, подстерегавших нас в отравленном сердце исчезнувшей империи. Здесь случилась великая битва тетцкатлипоку и коатли. Ее отголоски до сих пор жили в расколотых и оплавленных камнях Запретного Города.

Уходя в миры чистой энергии, Ману опечатали границу Вечитлана с тем, чтобы неописуемые порождения других Вселенных не смогли его покинуть. Но с их исчезновением война между слугами Хозяев и их Врагов не утихла. Безымянные, не имеющие понятного облика сущности скитались по Вечитлану. Полные ярости и неутолимой жажды разрушения. Чуждые нашему миру и его обитателям. Смертоносные.

Такие, какими мы нашли их.

Иногда увиденное кажется мне бредом, навеянным лихорадкой и кокаином, к которому пристрастил меня Тойбер. Подобное не могло существовать под нашим небом и нашим солнцем. Сама почва отрицала хозяев и захватчиков Вечитлана, расступаясь под их ногами. В трещинах мы видели пылающее нутро Земли, слышали многоголосый стон.

Летающие змеи, стаи калибри‑кровопийц, шестиногие существа с хвостами скорпионов и смехом гиен. Бормочущий туман, пурпурные лианы‑душители, прожорливые паукообразные тени. Я не в силах перечислить и десятой части того, что встречалось нам на пути. Того, что охотилось за нами и убивало нас.

Поколения жрецов‑ацтеков, хранивших Вечитлан от посягательств, наполнили Запретный Город немыслимой изощренности механическими ловушками. Нажатие на каменную плитку могло обрушить на голову тонну камня или утыканное каменными ножами бревно. Статуи красноглазых жаб плевали в нас едкой отравой. Моего ассистента изрубила обсидиановыми косами ловушка, сторожившая бассейн с дождевой водой.

Если бы не верная Шаки, я сам бы нашел свою смерть десятки раз.

И если бы не это путешествие я никогда бы узнал моего друга, Магнуса Тойбера.

«Если хочешь понять своего друга, иди с ним в джунгли», – говорят индейцы.

Как Вечитлан открывал нам страшную правду о себе, так с каждым днем становилось все ясней – кто такой профессор Тойбер.

Он был единственным, кого не заботила смерть половины наших спутников. Необычного вида плесень, уничтожавшая наши припасы, трогала Магнуса не больше, чем редкой красоты закаты в Запретном Городе. Его иссушенное тело аскета питалось, однако, не саранчой и медом, а огромными дозами кокаина и пейота.

Профессор Тойбер постоянно прибывал в мире зыбких видений, не различая явь и сон.

Тогда же я узнал, что он всерьез увлечен оккультизмом. Магнус называл себя приверженцем Тайного Зодиака и считал, что с помощью Дома Тысячи Дверей может посетить мистические планеты, обитатели которых наделят его высшей мудростью.

По словам Магнуса несколько лет назад ему удалось построить некий «спиритоскоп»,

с помощью которого он связался с посланцами Гармонии Гексаэдра. В доказательство он рисовал знаки их алфавита, состоящего из геометрических фигур, и рассказывал о «субэфирном пространстве», в котором путешествуют эти существа.

Я отнес большинство его рассказов к бреду разрушенного кокаином мозга. Это была моя вторая ошибка, допущенная в отношении Тойбера.

С кем бы не сносился Магнус Тойбер посредством своих оккультных приборов и наркотических препаратов – их намерения были далеки от дружественных. Они использовали Магнуса также, как духи‑Лоа барона Субботина. Подчиняясь их

указаниям, Тойбер построил загадочный прибор, названный им «эфирным модулятором». Эта конструкция из катушек, проводов и линз все время тайно находилась в его багаже.