|
Рассеянно взглянув в сторону Ника, они снова повернулись друг к другу. Непричесанная копна волос нависала над изможденным лицом Харви. Сейчас ему можно было дать все его сорок пять лет, а то и больше. Синтия тоже выглядела утомленной. По возрасту она ближе к Нику – около тридцати пяти. У нее были короткие каштановые волосы и гладкая блестящая кожа. Нику она нравилась. Очень нравилась. В основном из‑за нее он отставил в сторону свою бутылку с колой и решился вступить в разговор, лихорадочно раздумывая, о чем бы заговорить с ней. Кожа, вся в оспинах, огромная безобразная голова заставляли его чувствовать себя уродливой бородавчатой лягушкой, которая никогда не превратится в прекрасного принца, но по‑прежнему тоскующей по принцессе.
– Я слышал что‑то о запоздалом рассвете. Как это понимать? – спросил он, прожевав кусок сандвича. – Откуда эти разговоры? Они снова на него взглянули, потом Синтия откинулась назад и потерла веки. – Все это чистая правда, – сказал Харви. Ник застыл с сандвичем в руке и пристально посмотрел на них в надежде обнаружить улыбку в уголках губ, хотя бы малейший намек на розыгрыш. Ничего подобного. Синтия выглядела такой же серьезной, как и Харви. – Чушь собачья! – воскликнул Ник. И тотчас пожалел об этом. Он никогда не позволял себе грубости с женщинами, хотя многие из них не стеснялись в выражениях и ругались в его присутствии не хуже матросов. – Солнце должно было взойти в 5 часов 21 минуту, Ник, – сказала Синтия, – но оно взошло в 5 часов 26 минут. Запоздало на 5 минут и 22 сотых секунды. От ее чуть хрипловатого голоса у него всегда теплело внутри, но сейчас все было иначе. Ее слова обдавали холодом. То, что она говорила, было невероятно. – Ну‑ну, ребята, валяйте дальше. – Он выдавил из себя усмешку. – Мы сверяем часы по солнцу, а не наоборот. Если по нашим часам солнце запоздало – значит, нужно перевести стрелки. – А если это атомные часы, Ник? – Гм... Да, это совсем другое дело. Атомные часы работают на продуктах распада атома. Они точны до миллионной доли секунды. Если и по этим часам солнце опаздывает... – А может быть, это все‑таки механический сбой? – спросил Ник с надеждой. Харви покачал головой: – По Гринвичу солнце тоже запоздало на пять минут и несколько секунд. Нам звонили. В 4.30 я уже ждал здесь. Синтия ведь сказала тебе, что восход солнца задержался именно на это время. Ник почувствовал, как у него мурашки забегали по спине. – И по Гринвичу тоже? А на Западном побережье? – В Пало‑Альто получили такие же результаты, – сказала Синтия. – Да вы понимаете, что говорите? – воскликнул Ник. – Понимаете, что это значит? – Да, мы понимаем, что это значит, – сказал Харви, – это по моей части. Это значит, что либо Земля стала медленнее вращаться вокруг своей оси, либо ось вращения наклонилась. – И то и другое повлечет за собой невиданные катаклизмы! Взять хотя бы эффект приливов... – Но Земля не замедлила своего вращения. Нет ни малейших признаков изменения скорости вращения или наклона оси. Я сам проверял. День должен увеличиваться вплоть до июньского равноденствия. Но сегодня день пошел на убыль – во всяком случае, наметился такой поворот. – Значит, часы все‑таки врут! – Атомные часы? Абсолютно все? Часы, точно фиксирующие все моменты распада атома, одновременно вышли из строя? Что‑то сомнительно. Нет, Ник, сегодня утром солнце взошло с опозданием. Сам Ник занимался лазерами и физикой элементарных частиц. Он привык к неопределенности на податомном уровне – Гейзенберг научил его этому. |
