– Хорошо, посылайте радиограмму, – сказал Шилл после длительной паузы.

 

– Что то, видно, застопорилось у них с самолетом, – сказал Васильев полковнику Телегину, когда была расшифрована радиограмма. – А что, если не прилетят?

– Прилетят, товарищ майор, обязательно прилетят. Ради чертежей в пекло пошлют самолет. А мы поторопим их.

В тот же день Алексей отстучал в эфир: «Эльвира сообщила, что она находится под подозрением. Ей кажется, за ней следят. Мое положение отчаянное. Пленки и документы закопал. Сообщите, что делать дальше. Вольдемар».

Почти тотчас же был получен ответ: «Эльвира – реальная угроза вашей безопасности. Отравите ее. Сами уходите в лес – на нелегальное положение. Самолет ждите б ближайшие дни. Материалы храните в таком месте, чтобы в любой момент по нашему указанию вы могли иметь их на руках. Ш.».

– Отравить велят, – угрюмо промолвил Алексей, расшифровав текст.

– Другого ответа от них и ждать было нельзя, – ответил Васильев. – Как только агент попадает в беду, перестает быть нужным и полезным, они сразу стараются от него избавиться. Решают просто. Чужой жизни не жалко.

Васильев обнял радиста:

– Подожди, Алексей. Отольются кошке мышкины слезки.

И опять потянулись дни, полные напряженного ожидания. Любой из них мог принести и радость удачи, и горечь разочарования. Все могло зависеть от любой случайности, от малейшей неосторожности, даже от настроения того или другого человека, участвующего в этой сложной «игре».

 

Полковник Шилл бушевал. Лестер впервые видел его таким.

– Черт бы побрал вашего Вольдемара, вашу Эльвиру, вас самого, Лестер! – орал Шилл, брызгая слюной. – Это вы, вы заставили меня поторопиться и сообщить Пентагону о чертежах! Это вы придумали план с посадкой. И вот вам, пожалуйста. Пентагон разрешает послать самолет, но без посадки. Что же делать? А! Вы молчите! Молчите! Хороший же вы разведчик, если не можете придумать сразу несколько планов!

– Может быть, все таки можно дать задание летчикам посадить самолет? – несмело спросил Лестер. – Мало ли что не разрешил Пентагон. Если мы добудем чертежи… Ведь победителей не судят. Кроме того, мы обещали Владимиру, если он выполнит задание, вернуть его сюда.

Шилл побагровел:

– Дорогой Лестер, победителей действительно не судят, но судят побежденных! Если среди нас не будет Владимира, это никак не отразится на нашем благополучии. А если не вернется самолет, нам с вами не сидеть больше в этом седле. – И Шилл постучал пухлой ладонью по подлокотнику кресла. – Наша задача – не спасение Владимира, а получение нужных Пентагону чертежей.

В дверь постучали. Вошел верзила телохранитель. Тотчас же из за его плеча показалось бледное лицо радиста Ганса.

– Извините, сэр! Я прямо к вам. Спешная радиограмма.

Лестер шагнул, схватил листок. Но полковник вырвал его из рук американца.

«Эльвира не пришла с работы домой. Полагаю, она арестована. Нахожусь возле площадки в квадрате 11. Уходить отсюда опасаюсь. Продолжаю слушать вас по расписанию».

– И черт меня дернул сообщить Пентагону об этих чертежах! – сказал Шилл, внезапно утихомириваясь. – Ну, Лестер, что делать?

– Я уже придумал, – сказал американец. – Можно послать самолет без посадки.

 

Низко склонившись над планшетом, Алексей расшифровывал текст радиограммы.