Тогда Алинда решила спуститься по служебной лестнице в кухню, а потом воспользоваться черным ходом. Идея оказалась удачной, и вскоре она уже повернула ключ в замке задней двери и очутилась вне стен дворца.

Ночь выдалась необычайно тихой. Ветерка не было, но все же воздух освежал ее разгоряченное лицо. Молодая луна выплыла на небо, а купы разросшихся кустарников отбрасывали манящую и таинственную тень. Как бы хорошо было углубиться в эту тень, забыться, исчезнуть, забыв о своих заботах и волнениях.

Алинда двинулась по белеющей в темноте дорожке, стараясь отогнать тревожные мысли, мешающие насладиться окружающей ее красотой.

Фонтаны молчали, отключенные на ночь, но в бассейнах плавали золотые рыбки и поблескивали чешуей, когда чуть касались поверхности воды. За бассейнами и фонтанами простирался ухоженный цветник, миновав который Алинда подошла к железной калитке. Открыв ее, девушка очутилась в саду. Вишни и яблоки еще созревали, не тронутые ничьей рукой, а за переплетением ветвей светилась водная гладь обширного озера, в узкой части которого был перекинут изящный мостик. Ажурные перила были шедевром кузнечного мастерства.

Миновав фруктовый сад и очередную калитку в ограде, гостеприимно распахнутую, Алинда вышла на просторную лужайку, откуда открывался вид на все озеро.

Пройдя несколько шагов по тропинке, Алинда оглянулась и поняла, что Кэлвидон-хауз скрылся за густыми деревьями, и она оказалась на лоне природы.

Но не только посеребренная луной поверхность воды была перед нею. Девушка разглядела на небольшом островке в самом центре озера белое строение, похожее на греческий храм. К острову вел узенький мостик, сотворенный архитектором в китайском стиле. Алинда где-то вычитала, что моду на все китайское в архитектуре ввел в английское общество будущий король Генрих Четвертый, когда был еще принцем Уэльским. Он начал с того, что приказал построить китайский павильон в Брайтоне.

Девушка наслаждалась элегантностью и гармоничностью этого сооружения, когда шла по мосту. Ей казалось, что она вступает в сказочный мир. А впереди ее ждала идеальная симметрия белоснежного древнегреческого храма. Ей даже подумалось, что кто-то из Кэлвидонов вывез это строение из Греции, когда путешествовал там. Были времена, когда греки позволяли вывозить свои сокровища. Пользуясь этим; лорд Элджин и сэр Уильям Гамильтон смогли грузить целые корабли античными богатствами.

Алинда обошла храм и обнаружила небольшую террасу, с которой открывался великолепный вид на все озеро и на дворец. Таков был гениальный расчет архитектора.

Девушка заглянула в храм и увидела мраморную статую. Тела сплелись в объятиях, и хотя было слишком темно, чтобы рассмотреть детали, она догадалась, что скульптура изображает любовный акт.

На террасе стояла деревянная скамья, Алинда опустилась на нее и поняла, что кто-то давным-давно поместил ее здесь, зная, что именно с этой точки лучше всего любоваться и озером, и дворцом.

Алинду окружала такая красота, что она напрочь забыла о своих тревогах и унеслась, как бывало раньше, в мир фантазий.

Она представила в своем воображении Гортензию де Мазарини, въезжающую в карете в поместье Кэлвидонов, а рядом на коне гарцует король Карл Второй. Они влюблены и знают, что здесь, в сельской глуши, их близость не нарушит строгий придворный протокол Вестминстера. Тогда еще не было греческого храма на острове, но, может быть, они рука об руку спускались к озеру и вглядывались в свои отражения на поверхности воды.

И каждый из них двоих любовался не собой, а смотрел на отражение любимого лица. А позже, уже ночью, в темноте, под балдахином огромной кровати, они уже не были королем и герцогиней, а просто мужчиной и женщиной, шепчущими друг другу слова любви и создавшими себе своей любовью собственный рай на земле.

Картина, возникшая в воображении Алинды, была настолько живой, что девушка вздрогнула. К тому ясе она ощутила, что на террасе она уже не одна, и сердце ее испуганно забилось.