– Моей сексуальной группы… Какой группы? — обрела наконец дар речи Кэтрин.

Он тихо засмеялся.

– Простите. Я сказал глупость. Мне нужно было спросить, где ваш супруг. Ваш муж.

– Он погиб… — прошептала Кэтрин. — Его убили… в прошлом году… Я живу с ребенком… одна.

– Понятно.

Он попробовал приподняться и заскрежетал зубами. Кэтрин предостерегающе протянула руку.

– Нет, лежите здесь. У вас перелом ноги.

– Похоже. — Он натянуто улыбнулся. — Вы врач?

– До замужества я работала медсестрой. Не волнуйтесь. Я вызову врача утром.

Лицо незнакомца помрачнело.

– Это обязательно?

– Что?

– Вызывать врача. Вы не управитесь сами?

– Но я…

– Это противоречит моральным принципам? Ранее замужняя женщина, принимающая незнакомца в своем доме… Я хорошо заплачу. У меня в костюме есть деньги. Только позвольте мне остаться здесь до выздоровления. Я не доставлю вам никаких хлопот. Обещаю. Мне…

Он непроизвольно пошевелился и тут же зажмурился от боли.

– Выпейте это, — протянула ему болеутоляющее Кэтрин.

– Не стоит. Я могу… справиться… сам.

Она заинтересованно следила за его сосредоточенным лицом. Что бы он там ни делал, это явно помогло — черты лица очень скоро разгладились, глазам вернулось несколько насмешливое выражение.

– Итак, я могу остаться здесь?

– Возможно. На некоторое время. — Она все не осмеливалась спросить у него, кто он и откуда. — Нога сильно болит?

– Ничего. Я потерплю. Внутри могут быть гораздо более серьезные повреждения. Удар был очень силен. — Ей показалось, что он как-то слишком спокойно говорит об этом. — Так что мне нужны покой, еда и некоторая помощь. Всего на несколько недель. Да, зачем вы снимали мой пояс?

Вопрос застал ее врасплох, окрасил щеки румянцем.

– Чтобы… чтобы вам было удобнее. И на тот случай, если вам придется… пойти в туалет. Но у меня ничего не получилось… Я пыталась разрезать… Потом начала искать кнопку…

Рука его скользнула вдоль левого бедра, раздался негромкий щелчок, и повязка раскрылась. Это произошло так быстро, что Кэтрин от неожиданности прикрыла рот ладонью.

Она не знала, что должна была увидеть — совершенно чуждый орган? Или гладкую промежность куклы? Однако у него все было таким, каким и полагалось быть. Кэтрин поспешно отвела взгляд.

– У вас строгое табу в отношении наготы? — поинтересовался он.

– Вовсе нет. Просто все это… все это так необычно! Мне следовало бы опасаться вас, я должна была немедленно вызвать полицию, но почему-то не сделала этого… — Она отвела взгляд от его ослепительно гладкой груди и постаралась взять себя в руки. — Я схожу за «уткой». Может, приготовить вам что-нибудь поесть? Какой-нибудь легкий суп или гренки. И дайте мне вынуть из-под вас этот ужасный костюм! Вам будет удобнее спать на простыне.

Конечно же, эта процедура причинила ему боль, но он нашел в себе силы благодарно улыбнуться Кэтрин, когда она укрывала его одеялом. Лицо его было безмятежно спокойным, но за этой маской таилось жестокое страдание.

– Вы спрячете костюм в безопасное место? Туда, где его никто не сможет обнаружить?

– Разве угол моего шкафа не подходит? — удивилась Кэтрин.

– Вполне. Но с одним условием — чтобы его никто, кроме вас самой, не открывал.

Спрятав комбинезон среди своей летней одежды, она снова подошла к кровати, чтобы подоткнуть одеяло.