Правители, Мастера, Разносчики и Слуги. За ними пришли Писцы, Музыканты, Клоуны и Транспортники. Потом возникла необходимость в Наблюдателях и Защитниках. Когда магия дала нам Летателей и Измененных, эти два союза прибавились к упомянутым, а потом были созданы несоюзные – Ньютеры и…

– Но Измененные тоже несоюзные, – перебила Эвлюэлла. Летописец впервые за все время посмотрел на нее. – Кто ты? – Эвлюэлла, Летательница.

Я иду вместе с этим Наблюдателем и Измененным. Бэзил сказал: – Как я уже говорил этому Измененному, в прошлые времена ему подобные могли создать и имели свой союз. Он был распущен тысячу лет тому назад по приказу Совета Правителей после попытки мало популярной фракции Измененных захватить контроль над святынями Ерслема. С этого времени Измененные и стали несоюзными, ниже их стоят только Ньютеры.

– Этого я не знал, – сказал я.

– Ты не Летописец, – самодовольно ответил Бэзил. – Это наше ремесло открывать прошлое.

– Верно. Верно…

Гормон спросил:

– А сейчас? Сколько союзов сейчас?…

Бэзил несколько смущенно и неуверенно ответил:

– Около сотни, дружище. Некоторые совсем малы, некоторые существуют только в определенной местности. Я интересовался только основными союзами и их непосредственными преемниками: то, что произошло за несколько последних сотен лет – это моя область. Ответил ли я на твой вопрос?

– Ничего, – сказал Гормон. – Это был глупый вопрос.

– Твое любопытство постоянно растет, – констатировал Летописец.

– Я нахожу мир и все, что в нем есть, прекрасными. Разве это грех?

– Это странно, – произнес Бэзил. – Несоюзные редко отрывают свой взгляд от земли.

6

Появился Слуга. Он почтительно и вместе с тем презрительно склонился перед Эвлюэллой и произнес:

– Принц вернулся. Он желает, чтобы вы составили ему компанию. Прямо сейчас.

В глазах Эвлюэллы мелькнул страх. Но отказаться было невозможно.

– Мне идти с вами?

– Прошу вас. Вы должны одеться и привести себя в порядок. Он желает, чтобы вы вошли к нему с раскрытыми крыльями.

Эвлюэлла кивнула, и Слуга увел ее. Мы остались стоять у парапета.

Летописец Бэзил говорил о былых днях Роума, я слушал его, а Гормон смотрел на сгущающуюся темноту. Потом у Бэзила пересохло горло. Он извинился и поспешно ушел. Через некоторое время во дворе под нашими ногами открылась дверца, и появилась Эвлюэлла, которая шла так, как будто принадлежала союзу Сомнамбул, а не Летателей.

Она была обнажена, и ее хрупкое тело белело неясной тенью в свете звезд. Ее крылья были расправлены и медленно вздымались и опадали. Слуги поддерживали ее под руки; казалось, что они ведут ее во дворец насильно.

Не ее даже, а чье-то ожившее сновидение.

– Лети, Эвлюэлла, лети, – прошептал рядом со мной Гормон. – Беги, пока можно!

Она скрылась в боковом проходе дворца. Измененный взглянул на меня. – Она продалась Принцу, чтобы дать нам кров.

– Похоже, что так. – Я мог бы разнести этот дворец! – Ты любишь ее? – Разве это не очевидно? – Остынь, – покачал я головой. – Ты непростой человек, но все же Летательница не для тебя.