— Бывший, — поправил Норби.

— …и ты никогда не пользовался им для дурных целей и не обращался с ним как с обычной вещью. С какой стати ты должен вдруг потерять власть над собой и превратиться в злодея?

— Послушай…

— Этого не случится до тех пор, пока ты сам не захочешь, — твердо заключил Фарго.

— Фарго, я не… — Джефф помедлил. — Постой, о чем мне это напоминает? Я как будто пытаюсь вспомнить что-то очень важное, что-то связанное с ружьем…

Он сбегал в свою комнату, открыл ящик стола и вернулся с инопланетным ружьем, осторожно держа его на вытянутых руках.

— Это устройство имеет совершенно чуждый облик, — медленно произнес Рембрандт.

— Оно определенно сделано не на Земле и не в любой из колоний Федерации, — поддакнул Лео.

— Думаю, Рембрандт имеет в виду, что ружье не было сделано Другими, — сказал Норби. — Джефф, как ты реагируешь на него сейчас?

Джефф замер.

— Подождите. Пожалуйста, все помолчите минутку!

Он закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях.

Он как будто держал в руках нечто, обладающее огромной силой, однако эта сила была неопределенной… Нет, более того! Неожиданно Джефф понял, что сила зависит от личности того, кто держит ружье в своих руках. Он мог управлять мощностью импульса и… да, воздействием ружья, если бы знал, как это делается. Но самое странное заключалось в том, что он уже испытывал подобное ощущение раньше, особенно в детстве, хотя сейчас он не мог вспомнить, при каких обстоятельствах.

— С тобой все в порядке, Джефф? — спросил Норби.

— Мне так хочется вспомнить! Сила… огромное удовлетворение… огромное счастье…

— Джефф! — Лео тряс его за плечо. Джефф открыл глаза.

— А? Нет, все в порядке.

— Наверное, будет лучше запереть эту проклятую штуку в ящике стола, — озабоченно произнес Фарго. — У тебя такой вид, словно ты нашел волшебное кольцо, принадлежавшее древним богам.

— Может быть, так оно и есть, — отозвался Джефф. — Или будет, как только я разберусь в своих ощущениях.

— Ты начинаешь беспокоить меня, — сказал Рембрандт. — Возможно, я совершил ошибку, отправившись в эту экспедицию.

Хеди встала.

— Джефф и Рембрандт, вам пора одеваться, — деловито сказала она. — Норби нуждается в помощи. Моя мама повредила его, и если у нее есть какие-то сведения о том, как ему можно помочь, мы должны постараться узнать их. Теперь, когда врач сказал, что физически она вполне здорова, я готова говорить с ней более решительно.

— Но как Гораций отреагирует на Рембрандта? — поинтересовался Лео.

— Думаю, он будет вне себя от восторга. Он покажет Рембрандту драконью скульптуру, а я тем временем отведу Джеффа к маме.

Прогулка была долгой. По пути через парк Джефф показывал Рембрандту все свои любимые местечки, и к тому времени, когда они подошли к Дому Хиггинсов, островерхая крыша была озарена лучами заходящего солнца.

— Закат, — произнес Рембрандт, словно пробуя на вкус незнакомое слово. — Нет, Джефф, для этого явления нужно придумать более изысканное определение.

— Закат не всегда бывает красивым. Иногда идет снег или дождь, особенно зимой на Манхэттене.