Занятый своими размышлениями я слишком поздно заметил, что какая-то лиана, валяющаяся у моих ног, как-то подозрительно шуршит и двигается, хотя в болотистых джунглях сейчас уж точно не было никакого ветра. И хотя эта чертова растительная веревка, медленно, но неуклонно стягивающая вокруг правой ступни в натуральную петлю была не такой уж и толстой, но стоило лишь мне попытаться приподнять её лезвием алебарды и перерезать, она сжалась вокруг оружия и рванула его в сторону с силой, которую стоило ожидать скорее бы от натурального удава! И что хуже всего, таких лиан вокруг меня оказалось несколько! Длинные и тонкие отростки выныривали из чахлой растительности на обочине дороги и даже выкапывались из-под земли! Чертовы штуки, однозначно являющиеся частью какого-то плотоядного растения, окружили свою добычу!

- Ненавижу. Чертовы. Болота! – Прошипел я, шуруя алебардой в попытках рассечь проклятые лозы до того, как они сожмутся вокруг меня в кокон, который уже не позволит дергаться пойманной добыче. Получалось...Не очень. Мое оружие было слишком массивным, дабы быстро махать им, словно какой-нибудь легкой сабелькой, а растительные отростки слишком прочными, дабы их получалось легко перерезать. И пусть откромсанный кусок сразу же превращался в обычный мусор, но укороченное на пару метров хватательное щупальце своих функций почти не теряло, ибо длины им хватало со слишком большим запасом. Эту истину я познал, когда порвал путы раз восемь или девять, но ситуация особо не изменилась, поскольку чертовы лозы все равно стягивалось вокруг ног или торса, которые захлестнули. Тень не помогал. Хорошо хоть испуганно шипящему котенку хватило мозгов не прыгать на землю и не вцепляться когтями мне в голову, а перебраться на висящий за плечами рюкзак. – Проклятье!

Сразу несколько растительных щупалец, дернувших в одном и том же направлении с удивительной согласованностью, умудрились лишить меня основного оружия. Правда, на замену ему тот час же был выхвачен из ножен на поясе кинжал, но им кромсать чертовы лозы было еще неудобнее. Понимая, что силы не равны и честным образом победить в этом бою не удастся, я решил схитрить и самостоятельно начал перекатываться в том направлении, куда тянули лозы, не давая им времени на то, чтобы свою добычу как следует опутать и затянуться. Тень пытался с испуганным мявом дать деру, но судя по резко оборвавшимся звукам оказался недостаточно прыток, и оставалось лишь надеяться, что озверевший растительный монстр своими ловчими конечностями не выдавит из моего кота внутренности как пасту из тюбика.

Совсем рядом с дорогой из воды с хлюпаньем вынырнуло то, что могло являться только основным телом плотоядного растения. Огромная буро-зеленая бочка или скорее исполинский одревесневший бутон, от основания которого и отходили десятки ловчих побегов.  Похожие на доски лепестки разошлись в стороны, открывая мне глубокую и явно рассчитанную на сопротивление пойманной добычи полость, откуда уже тянуло какой-то резкой химической вонью. То ли тварь уже начала пищеварительные соки выделять, поскольку была изрядно голодна, то ли всегда находилась в готовности к новому приему пищи. Но на сей раз ей добыча попалась такая, которая любую охамевшую флору может настрогать на салат! Короткое лезвие кинжала не являлось опасным оружием само по себе. Ну, не для такого врага, у которого артерий и вен, которые можно было бы перерезать, в принципе нет. Однако имелись способны сделать его куда более эффективным даже для тех, кто никакой магией в принципе не владел. Ведь боевые искусства, основанные на манипуляциях жизненной энергией, волшебством в Бесконечной Вечной Империи не считались.

Раз, и мои руки пронзает короткая судорога боли, поскольку ток праны через них ускоряется в разы, и жизненная энергия выходит за пределы тела, дабы окутать лезвие кинжала незримым энергетическим коконом.