— Есть кому о тебе вспоминать, кроме Алисы?

— Нет Мотя. Некому…

— А ты понимаешь, что вся её психологическая реабилитация завязана на то, что она вернётся в реальный мир?

— Я понимаю. И для этого прошу тебя передать ей вот это. — Родериг протянул Мотодору бумажный цветок. Бумага была написана мелким почерком и от этого казалось, что цветок покрыт странным узором. Белоснежный цветок с синими витиеватыми росчерками. — Это мое письмо ей. Отдай ей пожалуйста когда я уйду. Вот держи. На этом листке копия текста, чтобы тебя сомнения не мучали.

Мотодор взял в руки сначала цветок. Он долго его рассматривал, а после этого спросил:

— Зачем ты его так склеил? Как это теперь читать?

— Это целый листок. Он просто так сложен. На земле было такое искусство. Оригами. Искусство делать из одного целого листка бумаги шедевры. Без клея и разрезов.

Мотодор ещё минут пять крутил в руках цветок, а затем взял листок копию и принялся его перечитывать. Через пару минут он глубоко вздохнул.

— Ты это придумал ещё до того, как тебя поймали? Слишком хорошо ты все предусмотрел.

— Работа у меня такая была. Нужна была страховка и завещание на любой случай. Врачи мне говорят, что это паранойя.

— Завещание абсолютно постороннего человека на предъявителя завещания… По завещанию все деньги со счетов и недвижимость на нескольких планетах, объект 10987354 в банке хранения генетической собственности — Мотодор оторвался от чтения и посмотрел на оборотня — Я так подозреваю, что ты блохастый там своё семя хранишь.

Оборотень не ответил. Он кивнул головой, продолжая вертеть в руках бумажный цветок.

— Так. Пороли и номера к банковским ячейкам… Зачем? Ты и так ей 12 миллионов наличными оставляешь?

— В этих ячейках не деньги. Там адреса и место закладки ещё нескольких тайников с различной наличностью, оружием и полезными мелочами.

— Все предусмотрел! Кроме одного. Ты подумалкаково это будет ей смотреть как ты растворяешься в воздухе, оставляя после себя статую? Ты уверен, что она уйдёт из игры?

— Да. Я согласовал этот момент с отделом психологической реабилитации. Они дали добро и подтвердили целесообразность такого исхода. Обещали замолвить словечко, при создании локации и статуи, если мне удастся в ТОП 10 попасть.

— Вот оно как… Я почти уважаю тебя Родериг.

— Вся соль в твоём слове "почти"?

— Какой догадливыйоборотень!..

Молчание снова затянулось на несколько минут. У Мотодора пропал аппетит и он перестал жевать орехи.

— Мотя?

— Чего?

— Если Алиса не уйдёт из игры… Или когда сам вернешься в реальность…Позаботиться о ней, если получится… И… не давай ей заходить в игру. Только на годовщину моей смерти… Поможешь?

— Если это будет в моих силах… Помогу.

Где‑то не в далеке раздался шорох. Он приближался. За ним, начал приближаться топот.

— Бежит. Готовься Родериг. Сначала я оглушаю и агрю, а потом уж ты.

— Помню. Не бубни рогатый! Третьего босса уже валим!

Из кустов, не далеко от дерева, на котором сиделиРодериг и Мотодор, выскочила Алиса. Она пронеслась мимо дерева и скрылась в кустах с другой стороны. Мотодор убрал щит за спину ещё когда лез на дерево и сейчас, придерживаясь за ствол одной рукой, готовился прыгнуть вниз на ящера.

Из кустов, по следам Алисы, с хрустом ломающихся веток, вышел ящер огромных размеров. Он ходил на двух мощных лапах. Передние лапы были коротенькие и не такие мускулистые, как задние.