Отвлекшись от окружающей обстановки, я снова посмотрел на маму, чтобы в следующий миг получить сильную затрещину.

– Почему ты не говорил, что умеешь сражаться?! – с упреком в голосе спросила она, потирая ушибленный локоть.

– А я умею? – в свою очередь удивился я.

На самом деле я тоже был в некотором шоке от увиденного, так как если я прав, то пока я, задумавшись, анализировал ситуацию, то мое тело просто на одних рефлексах пыталось отразить атаки мамы. Ленит же в свою очередь, скорее всего, увеличила темп боя, но, судя по всему, я успешно продолжал отражать ее нападение. И только удар, направленный в лицо, смог меня несколько отвлечь от раздумий.

Но как я вообще смог это проделать? Рефлексы старого тела не могли быть перенесены в новое, я попросту еще не успел их наработать, да и пропорции тела у меня сейчас иные, и прошлые навыки необходимо еще подстраивать. Хоть я и стал тренироваться самостоятельно, но моих возможностей еще было недостаточно, чтобы успешно противостоять атаке мамы.

– Так, ладно, – задумчиво закусив губу, пробормотала мама. – С этим мы потом разберемся, а сейчас повторяй за мной. И в этот раз постарайся не витать в облаках, а внимательно слушать меня.

Я с некоторой опаской посмотрел на нее и начал усердно повторять за мамой показанные движения. Интересно, к каким выводам она придет после такой демонстрации и какого я вообще сумел противостоять ее нападению?!

Этим же вечером от Гислен я узнал подробности произошедшего. Оказывается, маме не понравилось, что ее не слушают, и она попыталась меня привести в чувство, но на ее слова я не реагировал, повторяя одно и то же движение без эмоций на лице. После этого она хотела прикоснуться к моему плечу, но я перехватил ее руку, чтобы заломить ее, но мама быстро среагировала, попытавшись уже меня взять на болевой прием.

Потом сестра стала рассказывать, что я каким-то образом умудрился выкрутиться из хватки мамы, и после все наши движения были слишком быстрыми, чтобы Гислен могла их различить, но результат нашего перемещения по тренировочному полю и так был виден невооруженным взглядом. Скорее всего, мама все больше увлекалась этой битвой и с каждым разом использовала все более серьезные приемы, от которых я, к удовольствию сестры, с легкостью уходил. В один из таких моментов, когда я, по ее мнению, особенно красиво ушел от удара ноги в грудь, Гислен рассмеялась, и от этого я пришел в себя.

М-да, а еще думал, что легенда про то, что я прирожденный, все мои странности спишет, но то, что я продемонстрировал, несколько выходит за рамки. Интересно, как вообще я смог такое провернуть? Другой вопрос, как достичь такого же результата, но уже осознанно?

После первого занятия я ожидал чего угодно, но не того, что мама просто продолжит обучать меня так, как будто ничего не происходило. И стоит сказать, что из Ленит вышел прекрасный учитель. Мне еще никто так подробно и с реальными примерами не рассказывал, как проводить один прием и в каких ситуациях необходимо сделать совершенно противоположное.

Что поделать, но в своей прошлой жизни я был по большей части самоучкой. Мне, конечно, попадались достойные учителя, но никогда не было времени, чтобы толком изучить все нюансы. Вот и получается, что я нахватался разных техник из различных школ, но вот системы не было.

Мама же в первую очередь стала давать именно систему, на базе которой я и должен был дальше развиваться.

Порой я замечал на себе задумчивые взгляды родителей, но они не подходили ко мне с расспросами, а я не торопился делиться с ними. В целом меня все устраивало, и надеюсь, родители были довольны моими успехами.

Как-то раньше никогда не находилось времени, чтобы спокойно заняться обучением. Отчего-то меня всегда настигали неприятности, из-за которых в первую очередь приходилось думать о выживании, и только по остаточному принципу обо всем остальном.