Барбара Картленд. Новобрачная поневоле
Глава 1
1825 год Его высокопреосвященство епископ Аксминстерский сидел возле окна в жестком дубовом кресле с высокой спинкой и смотрел в парк. Сад вокруг дома был сильно запущен, но все же не лишен привлекательности. Золотистые весенние нарциссы великолепным ковром устилали лужайку под высокими дубами. Солнце отражалось в озере, раскинувшемся в том месте, где цистерцианские монахи расширили реку, когда строили свое аббатство. Епископ, красивый мужчина с чеканным профилем, размышлял о тех давних временах, когда Аббатство Вернем было в здешних местах большой силой. Когда Генрих VIII издал указ о закрытии монастырей, имущество и земли аббатства были переданы сэру Ричарду Верну и значительно увеличили его и без того немалое состояние. Епископ, высокородный Лоример Берн, мог проследить свою родословную до тех времен, когда Верны не только занимали важное положение при дворе, но и обладали большими поместьями. Они весьма почитались за щедрость и справедливость, с которыми правили своими владениями. Епископ вздохнул. В этот момент в холле раздались голоса, и епископ быстро обернулся к дверям. Голоса были уже совсем рядом, дверь распахнулась, и вошел тот, кого он ждал. — Альварик! — Епископ поднялся с кресла. — Здравствуйте, дядя Лоример. — Я так и подумал, что вы здесь. Спасибо, что приехали. — Рад приветствовать тебя дома, Альварик, я долго ждал твоего возвращения. Молодой человек весело засмеялся. Этот смех, казалось, рассеял мрак обшитой темными панелями комнаты с низким потолком и узкими окнами, пропускавшими очень мало света. — Ваше письмо добиралось до меня полгода, — сказал он. — В конце пути туземным курьерам пришлось пробежать больше двухсот миль, чтобы доставить мне его. — Я так и подумал, что тебя задержало что-то в этом роде, — ответил епископ. — Входи, мой мальчик, и садись. Я хочу посмотреть на тебя. Племянник уселся в дубовое кресло, украшенное резной монограммой и короной. Слабый свет просачивался сквозь давно не мытые окна; епископ внимательно оглядел племянника и остался доволен. В свои тридцать два года Альварик, был исключительно красив и производил впечатление очень сильного и здорового человека. Об этом говорило его стройное тело, на котором не было ни унции лишнего жира, блестящие глаза и загорелая кожа. Некоторое время племянник и дядя молчали, наконец епископ сказал, словно извиняясь: — Когда ты получил наследство, единственное, что я мог сделать, — это просить тебя как можно скорее вернуться домой. — Я постарался приехать как можно быстрее. — Я понимаю, но твой путь домой занял слишком много времени, и сейчас, когда ты здесь, мне бы хотелось сообщить тебе новости получше. Альварик, теперь одиннадцатый барон, удивленно поднял темные брови. Потом, скорее из вежливости, чем из любопытства, поинтересовался: — Как умер мой кузен? — Он погиб вместе с твоим дядей. Карета, в которой они ехали, перевернулась. Лорд Вернем молчал, ожидая продолжения. — Ты можешь узнать всю правду. Твой кузен Жервез, как всегда, был пьян, и по какой-то причине они с твоим дядей решили поздно вечером отправиться из Лондона в Вернем. — Епископ помолчал и продолжил. — Мой брат давно уже не интересовался ни домом, ни землей, и я могу только гадать, зачем он вдруг решил ехать сюда, — возможно, рассчитывал найти что-то, что можно еще продать. — Продать? — Я уже сказал, Альварик, мне бы хотелось порадовать тебя хорошими известиями, но, пожалуй, тебе лучше услышать правду от меня, чем от поверенных. — Когда я девять лет назад уезжал из Англии, то и понятия не имел, что мой дядюшка проигрывает все, что не входит в родовое имущество. |
