— А теперь?

— А теперь у нас компании разные.

— Но ты с ней знаком?

— Знаком.

— А можешь попросить у нее, чтобы мне дали большую роль в каком-нибудь проекте?

Кирилл посмотрел на хорошенькую (но и только!) девицу ироническим взглядом и спросил:

— А почему я должен ее о чем-то для тебя просить?

— Ну, я же тебе нравлюсь, — хладнокровно заявила девица.

— Допустим.

— И ты хочешь со мной переспать.

Кирилла подобный поворот разговора начал забавлять не на шутку. Таких ситуаций в его жизни, пожалуй, еще не было.

— Детка, я думаю, этого хочет вся мужская часть труппы. И еще несколько десятков человек за ее пределами.

— Я согласна, если ты поговоришь с Миленой.

— А если она откажется тебе помогать?

Актриса пожала великолепными, смуглыми плечами, которые, согласно роли, были более чем обнажены.

— Ну, на нет и суда нет.

— То есть мне в таком случае ничего не обломится? — уточнил Кирилл.

Ровные темные брови изумленно взлетели над холодными серыми глазами:

— Разумеется. Ты — мне, я — тебе.

— Понятно. Нет, детка, сделка не состоится. У меня нет времени искать подходы к Милене и просить у нее об одолжении, чтобы добиться твоей благосклонности. Обойдусь.

— Ты даже не представляешь себе, от чего отказываешься.

— Почему же? Очень даже представляю. Но все это я могу получить в любом другом месте без всяких условий.

— Пожалеешь, — процедила сквозь зубы актриса.

И удалилась, оставив после себя запах дорогих духов и ощущение какой-то неловкости. Духи были явно дорогими, а неловкость Кирилл испытывал из-за того, что никогда еще не сталкивался с таким неприкрытым цинизмом. Хотя сам был далеко не ангелом. А он еще беспокоился о том, что эта холодная, расчетливая стерва захочет выйти за него замуж? Да на черта он ей сдался? Только в качестве одноразового любовника, да и то потому, что вроде бы знаком с Миленой. Тьфу, вот пакость-то!

— Не переживайте, — услышал он приятный женский голос. — Она всех пробует… «на вшивость».

Кирилл изумленно оглянулся: он полагал, что находится в гримерке один. Но оказалось, что в ней обретается еще кое-кто, а именно — девушка лет двадцати пяти, блондинка, причем прехорошенькая, но почему-то в голубом служебном халате. Халат, впрочем, ей шел — подчеркивал голубизну огромных глаз.

— Ты кто? — ошеломленно спросил Кирилл.

— Костюмерша, — удовлетворила его любопытство девушка.

— Почему я тебя раньше не видел?

— Потому, что на глаза не показывалась, — последовал резонный ответ. — И вообще нас мало кто замечает.

— Нас — это кого?

— Ну, гримеров, костюмеров, реквизиторов. Нас тут полным-полно, а как бы и нет вовсе. Хотя что бы вы без нас делали?

— Резонный вопрос, — развеселился Кирилл. — А имя у тебя есть?

— А зачем вам?

— Догадайся с трех раз.

— Меня зовут Лариса, — сообщила костюмерша, аккуратно развешивая на плечиках «деловой костюм» Кирилла и его кожаную куртку. — Завтра опять драться будете?

— В каком смысле?

— Ну, сцену драки будете доснимать?

— По-видимому. А тебе зачем?

— Затем, что не нужно куртку отчищать. А то она у вас в середине эпизода ни с того ни с сего чистенькой окажется.

— А тебе попадет?

— Если заметят. Обычно не замечают. А зрители потом смеются.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, — пожала плечами Лариса.