— Ну, я подумал… кстати, и я тоже… —  пробормотал я. Юрка поднял брови:

— Ты–и?!

— Ну… да. Разное такое было, а это — нет, ни разу… —  я махнул рукой: —  Ну и что?

— Ну и я вроде как прописался у неё. Как здесь — обязательно заглядываю. Мелкие её меня папой стали звать. Мне сперва смешно было, неудобно — жуть… —  он замолк. Я тихо спросил:

— А сейчас?

   Он поднял глаза. И твёрдо сказал:

— Сейчас — нормально.

— Ну и правильно, —  пожал я плечами.

— Да я не об этом, —  Юрка показал на большущий дуб в стороне от тропинки. —  Давай присядем… Вон хорошее местечко.

   Действительно, попалось подходящее место — полянка, похожая на комнату с плотными зелёными стенками. Мы расседлали коней (я почесал своего мерина над глазами, и он положил голову мне на плечо, прижмурившись), насыпали им в холщовые торбы–намордники овса из сумок и, разувшись, уселись на кем?то положенных буквой П возле могучих дубовых стволов брёвнышках. Видимо, не мы одни тут «передыхивали». Брёвнышки оказались как бы закреплены большими корнями, выступавшие из земли, и я, присев именно на корень, неожиданно ощутил различимую пульсацию — корень был живой…

   В одной из Юркиных сумок оказались фляжка с квасом, хлеб, мясо, что?то вроде фруктовой жевательной конфеты — в виде небольших квадратиков, внешне похожих на мармелад. Лена положила ему с собой в дорогу. Я начал было есть, но Юрка вдруг с неожиданным остервенением бросил нож и выругался.

— Понимаешь, —  он с настоящим отчаяньем посмотрел на меня, —  я не шучу. Я их обеих люблю. Обеих, честное слово, Владька! —  он ударил кулаками по земле и откинулся к корням дуба, то ли смеясь, то ли плача. —  С какой рядом — ту и… —  он стукнул кулаком уже по дубу (тот, конечно, даже не шелохнулся). —  А если они вместе… было пару раз… —  он криво усмехнулся, помотал головой. —  Ой, тогда вообще… А главное — по–моему, они обе об этом догадываются, Владька!!! Точно догадываются!!! —  в его голосе прозвучала настоящая паника.

— Я полюбил двоих -

   я не могу без них,

   ни без одной из них

   я не могу…

—  пробормотал я.

— Что? —  Юрка бешеными глазами уставился на меня.

— Ничего, —  я пожал плечами и уже громко сказал — прочёл:

— Как мне быть?! Я лгу в лицо обеим!

   Я говорю одной

   то же, что и другой -

   что я её люблю!

   И я не лгу…

— А… —  Юрка обмяк. —  «Собор Парижской Богоматери»… Belle… Да. Помню. Пожалуй.

— Мы с тобой знакомы неделю, —  сказал я, срывая травинку и вставляя её в зубы. —  Почему ты говоришь об этом мне, а не Ромке, например?

— Потому что ты… потому что ты мой брат… —  тихо сказал Юрка.

   Я лёг — почти упал — на бок, опершись на локоть. И долго смотрел на Юрку. Он не отводил глаз, и я, опустив голову, сказал:

— Да. Твой брат. Но я ничего не могу тебе посоветовать, честно.

— Да я и не жду совета… —  он поднял нож, подбросил его, поймал, не глядя, нехорошо, по–больному, усмехнулся: —  Ладно.