Что девушка, которую она держала, вовсе не ее дочь.

— Элла! — выдохнула она, отпуская ее и отступая назад.

— Леди Осборн, — поприветствовала ее Элла, наклонив голову и уставившись в пол.

Матрона огляделась и схватила Эллу за плечо, тряся ее, как тряпичную куклу.

— Где моя дочь?

Элла прикусила губу и попыталась было что-то ответить, рассказать правду, но женщина делала ей больно, безжалостно вцепившись ей в руку, словно стальными клещами.

— Можешь не отвечать, я догадываюсь. — Леди Осборн потащила ее к двери. — Она сбежала с этим несносным мальчишкой.

Элла украдкой бросила взгляд на бальный зал, где в центре без маски стоял лорд Эш. Она видела, что он рассматривает толпу, ища ее взглядом.

Последним, что увидела Элла, прежде чем леди Осборн выволокла ее из-зала, было удивленное выражение на его лице, когда он ее заметил. Но было слишком поздно. Элла должна была поплатиться за свою импульсивность, и ее рыцарь ничего бы не смог сделать, чтобы успеть ее спасти.

Глава 4

Когда карета остановилась перед городским домом Эша, Элла сделала глубокий вдох. «Не следует мне этого делать, не следует», — мысленно повторяла она.

Но теперь отступать было уже слишком поздно, поскольку слишком многие ради нее поставили на карту свою работу, чтобы вот так просто отречься от них.

«Ох, Хейзел, что я позволила тебе сделать», — размышляла она, когда симпатичный лакей — один из трех — открыл дверцу кареты и подал ей руку. Это все было делом рук ее подруги: и элегантная карета, запряженная парой отлично подобранных белых лошадей, и кучер, и три лакея — все они принадлежали маркизу Холбеку, который в настоящее время находился в своем охотничьем домике в Шотландии и понятия не имел, что его новенькая, а потому еще не украшенная гербом карета используется таким образом.

Однако кокетничанье Хейзел с одним из лакеев маркиза позволило им, пусть и незаконно, воспользоваться его экипажем. Как оказалось, старый кучер маркиза тоже имел романтическую жилку в душе, и ему удалось где-то раздобыть старые, ничем не примечательные ливреи, чтобы их цвета нельзя было опознать.

— Помните, мадам, — тихо напомнил ухажер Хейзел, помогая Элле спуститься на мостовую, — до полуночи. Потом нам надо будет уехать.

Элла кивнула и поплотнее закуталась в плащ, надвинув на лицо капюшон. Она поднялась по массивной главной лестнице. Другие гости тоже подтягивались и, поскольку, чтобы попасть внутрь, каждый должен был предъявить приглашение, там образовалась приличная очередь на вход.

Когда она подошла к двери, среди взбудораженного шепота вокруг послышался знакомый пронзительный голос:

— Говорю вам, у меня есть приглашение, но его украли! — жаловалась леди Фитцсаймон. — А теперь впустите нас!

Элла подняла глаза и увидела, что матрона с дочерью стоят перед дворецким, таким образом, задерживая вереницу гостей. Девушка мысленно порадовалась, что надела маску, и еще раз проверила, чтобы ее платье не выглядывало из-под плаща. Но все равно, если леди ее узнает…

Хотя это было маловероятно. Леди Фитсаймон была вне себя, и наступала на дворецкого Эшей, как войска Веллингтона. Она намеревалась прорваться на этот бал, даже если это займет всю ночь. Дворецкий щелкнул пальцами, и один из лакеев занял его место на проверке приглашений, чтобы на ступенях лестницы не возникла давка.

Элла протянула свою карточку и затаила дыхание, но мужчина махнул рукой, чтобы она проходила, и продолжил свою работу.